Я испуганно отпрянула, чуть не свалившись в воду.

— Не пугай. Такая смешная.

Из воды показалась маленькая чуть светящаяся голубоватая сфера, а за ней и остальные. Всего я насчитала их семь.

— Не представилась, — зашебуршала в ухо восьмая.

Я ещё раз вгляделась в пустоту, но вредный дух так и не счёл нужным показаться.

— Сая, — ответила чуть подрагивающим от волнения голосом.

— Не помню таких имён. Мир поглупел.

Снова нелестный комментарий от восьмой безызвестной сферы. Впрочем, остальные меня убить собирались, и настроение у них, как я поняла, меняется быстро.

— Есть ли у вас имена?

— Может, и были. Не помним. Слишком давно.

Марьяна рассказывала мне много легенд, но ни в одной из них никогда не упоминалось про подобных существ. С другой стороны — это мой шанс. Эти Озёрные духи, как мысленно прозвала их, ни что иное, как сгустки чистой энергии. Им подвластна такая магия, о которой никто из ныне живущих просто не знает. Возможно,они мой ключ к тому, чтобы выбраться отсюда.

— Вы можете сказать, где находится это место?

— Какая глупая. — Таинственная сфера обдала прохладой моё плечо.

— Когда последний раз мы покидали это место, не было этих гор, и земля была другой. Откуда нам знать, как называют нашу обитель?

Вот противный и зловредный дух! Хотя он единственный, кто отвечал на мои вопросы, не комкая обрывки слов.

— А заходили ли к вам люди?

— Конечно, конечно.

Семь сфер снова погрузились в воду, и я могла видеть их разноцветное свечение, мельтешащее под водной гладью.

— Давно ли это было?

— Нет. Последний раз человек был здесь, когда зима приходила лишь на три луны.

Сколько же веков существуют эти духи? Нахмурившись, я аккуратно опустила ноги обратно в воду — холодно всё-таки. Значит людей здесь давно не было, ну да это не печаль. Попытаться выбраться отсюда всё равно нужно.

— Не знаете ли вы, куда направлялись те люди?

— Нет. Не разговаривали.

— Почему?

— Топили.

С громким всплеском выдернула ноги обратно. Нет уж, помёрзну.

— Смешно. Потом скучно. Тебя не утопим. Так решили. Не бойся.

— Они так решили, — тут же прошептал мне мерзкий дух на ухо.

Передёрнув плечами, попыталась избавиться от холодка, шедшего от невидимого духа. Я внимательно пригляделась к сферам и поняла, что они чуть-чуть отличаются друг от друга. Оттенки, которыми они переливались, были несколько разными. Вдалеке тоскливо завыл Север. Вздрогнув, я обернулась на его зов.

— Не отпустим. Будешь здесь.

Рассмеявшись покачала головой:

— Не могу, меня ждут.

— Убьём волка. Там холодно. Подзовём.

Вот и неожиданный поворот дел. Задумалась, слушая перебранку духов, в которой не участвовал только восьмой. Но прохлада, исходящая от него неприятно холодила плечо, заставляя тело покрываться мурашками.

— Я вернусь завтра, — пообещала духам, пока они не надумали чего ещё.

— Не врёшь?

Прозвучало скорее как утверждение, а не вопрос. Умеют читать мысли? Вряд ли. Иначе я бы давно была мертва.

— Нет.

— Знаем твоё имя. Везде найдём. Убьём, — прошелестели сферы.

Только вредный дух ничего не сказал, так и оставшись невидимым. Я молча встала и, одевшись, на нетвёрдых ногах пошла к Северу. Волк радостно уткнулся лбом в мои колени, а потом, зарычав, вцепился в рукав самодельной шубы, безнадёжно испортив его.

— Понимаю, что чуть не утопили, но кто знает, чем для меня обернётся эта встреча. Духи и правда стары как мир, им многое известно, и может, они мне помогут. Понимаешь?

Наткнувшись на скептический взгляд волка, пожала плечами:

— А может, и утопят.

На следующий день я вернулась к Озёрным духам, как и обещала. И затем приходила снова и снова. Север по-прежнему всякий раз пытался меня остановить, но я вырывалась из волчьей хватки и уходила, объясняя ему, что это необходимо. Ровно пятнадцать дней уже прошло с нашего знакомства.

Я привыкла к резвящимся сферам, и даже про себя называла духов по кличкам, которые сама им придумала. Прозвища были просты и незамысловаты: они соответствовали цвету сфер. Наверное, узнай духи про это, я бы давно пошла ко дну горячих источников. Исключением являлось прозвище восьмого духа — он был единственным невидимкой, который не желал показывать мне свою сущность. Поэтому называла я его, разумеется, про себя, ситуативно, чаще всего засранцем, врединой и бездушным шариком. Однако, несмотря на нетерпимость восьмого по отношению ко мне, всякий раз, подходя к источнику, я сразу ощущала холод, исходящий от него.