Таким же образом?..

Нет уж, спасибо.

– Мне, пожалуй, пора… – покосившись на расходившихся охранников, произнесла я.

Может, если я сама первой расскажу обо всем Вове, то он не будет сильно злиться?

– Уверена, что теперь ты хочешь домой? – пристально глядя на меня, уточнил Никита.

– Мне стоит…

– Хотеть? – закончил он за меня и улыбнулся, заметив, как я отвела взгляд. – Маш, я могу тебя отвезти прямо сейчас домой. Могу убедить твоего мужа, что мы действительно «просто» разговаривали…

– Тут должно быть «но», – обняв себя, слабо улыбнулась я.

– Оно есть, – согласно кивнул он и тоже улыбнулся. – Я не хочу.

Я растерянно посмотрела на него.

– Тогда мне стоит взять такси? – спросила я, нащупывая сумку, висевшую на спинке стула.

Почему-то его слова задели.

– Я могу тебя отвезти, если ты действительно этого хочешь, – качнул он головой. – Но не хочу отпускать тебя… в таком состоянии.

– В каком?

– Подавленном. Что ты сделаешь? Придешь домой и начнешь каяться во всех грехах? Даже в тех, которые не совершала? А что сделает твой муж?.. – Никита пристально посмотрел на меня, чуть понизив голос. – Скажи, он поднимал на тебя руку?

– Что? – не поверила я своим ушам. – Нет! С чего ты взял?!

– Друг твоего мужа был весьма… агрессивен, – продолжая внимательно следить за моей реакцией, будто думал, что я вру, отозвался он.

– Он просто… – я растерянно замолчала.

Никита ждал продолжения, а я не знала, что сказать.

– На самом деле, я не знаю, как он себя обычно ведет. Мы не общаемся. Да и видимся раз в полгода.

– С лучшим другом мужа? – недоверчиво уточнил Никита. – Не устраиваете посиделки, не выбираетесь на природу?..

– Нет, – покачала я головой, отведя взгляд.

Никита медленно кивнул.

– Хорошо. Если ты считаешь, что тебе ничего не угрожает, я могу тебя отвезти. «Но», – он улыбнулся, когда я укоризненно взглянула на него. – Но все же, предлагаю не спешить. Я вижу, что тебя что-то гнетет. А сейчас ты будешь загоняться только сильнее.

– Ты ошибаешься, – покачала я головой.

– Ты сказала, что не хочешь домой, – улыбнулся он. – Почему бы нам просто не поговорить. Выскажись. Тебе станет лучше, а я, может, что-то посоветую.

– При проблемах нужно идти к психологу, а не надоедать окружающим.

– А ты туда пойдешь, раз признаешь их наличие? – поднял он бровь, но тут же хмыкнул, заметив, что я смутилась. – Считай, что это одно из моих извинений за доставленные проблемы. Я все еще готов поговорить с твоим мужем и объяснить все. Но если ты против, позволь хоть как-то тебе помочь.

– Помочь разговором? – недоверчиво переспросила я.

– Иногда и он помогает. Что скажешь?

Будто дожидаясь этого момента, к нам подошел официант и, не глядя на нас, поставил на стол чайник и две чашки.

– Ты ему какой-то знак подал? – чуть насмешливо, уточнила я, когда он удалился, сообщив, что мясо Никиты будет готово через десять минут.

– Чаевые он отработал, – не говоря ни «да», ни «нет», отозвался Никита и улыбнулся. – Тебе налить чай?

Поколебавшись, я кивнула и вновь присела на стул.

– Что ты хочешь услышать? О чем мне нужно говорить?

– О чем хочешь, – пожал он плечами, пододвигая мне чашку. – Расскажи, как ты оказалась здесь. Павел, вроде, говорил, что ты из Москвы?

Я вздохнула, прикрывая глаза.

Вопрос был нестрашным. В целом, ответ можно было узнать и не напрямую у меня, а уточнив у того же Павла Олеговича…

– Я уехала вслед за Вовой, как жена декабриста, – грея руки о чашку с чаем, с насмешкой произнесла я. – У Вовы возникли проблемы в институте, и он, взяв академический отпуск, вынужден был вернуться домой.

– Почему он решил не оставаться в Москве?

– Он был студентом, – пожала я плечами. – Жилья не было, работы тоже. На тот момент лучшем выбором для него оказалось вернуться домой.

– Но у него же была ты. Вы встречались уже на тот момент, верно?

Я кивнула, разглядывая чайные листики, плавающие в чашке.

«Почему он решил уехать, а не найти работу и быть рядом с тобой?», – вот как переводились слова Никиты. Мама задала мне тот же вопрос. Только она еще использовала фразу «если он так любит тебя».

– Встречались… Он вернулся сюда в конце марта. Мы переписывались половину апреля, а потом я тоже взяла академический отпуск и приехала к нему.

Вздохнув, я подняла взгляд на Никиту.