— Как вам не стыдно, мальчики! — возмущалась Оля.

Но мальчики её не слышали.

— Давай, Петя, давай, — подбадривала Анка.

Гоша бегал вокруг и переживал за Дениса.

— Так ему, Денис! — кричал он. — Правильно! Будет знать наших!

Они катались долго. Сколько бы они тузили друг друга, неизвестно. Но тут вмешался дядя Сеня. Он спрыгнул с трактора и растащил драчунов.

— Вы чего не поделили? — удивился он.

— Из-за штаба они, — сказала Анка.

Дядя Сеня держал Дениса за плечо, а Петю за локоть:

— Взрослые люди, а дерутся, как маленькие. Из-за какого вы штаба сцепились?

— Вон из-за какого, — махнула в сторону бульдозера Анка. — Дом вы сломали, а в нём наш штаб был.

— Вон оно как! — сказал дядя Сеня и отпустил драчунов. — Что же у вас здесь за штаб был?

Он сел, достал пачку «Беломора» и закурил. Узнав Гошу, которого недавно катал на тракторе, спросил:

— Это всё твои друзья?

— Мои, — сказал Гоша.

— И часто они дерутся?

— Первый раз сегодня.

— Из-за штаба?

— Нет, просто Петя культом обзывается.

— Кого он обозвал, Дениса?

— Ну да.

— Петя — это вон тот длинный?

— И правильно обозвал, — вмешалась Анка. — Командовать всякий может. Я тоже умею командовать, но ведь не лезу.

— Умеешь? — переспросил дядя Сеня. — Это заметно. Ну вот что: давайте-ка, братцы, по порядку, чтобы я во всём разобрался толком.

Рассказывала Анка. Гоша ей поддакивал. Денис с Петей сидели надутые и друг на друга не смотрели.

— Занятно, — приговаривал дядя Сеня и, оттопырив нижнюю губу, густо выдыхал дым. — Пионерско-государственный контроль? Неплохо. И всё Денис? С фантазией, я гляжу, ваш Денис.

Дядя Сеня уважительно качнул головой и позвал:

— Иди-ка сюда, Денис Шапранов.

— Чего вам? — буркнул Денис издали.

— Это уж, брат, невежливо, — сказал дядя Сеня.

Денис поднялся и, со злобой глядя на Петю, произнёс:

— Запомни, я тебе этот культ никогда не прощу. — Он обвёл взглядом ребят и добавил. — И вообще, можете без меня обходиться. Трепачи вы все. Языки у вас как помело.

— Так разве это я? — забеспокоился Гоша. — Это же Анка. И штаба теперь всё равно нет.

— «Штаба», — передразнил Денис. — Соображать немножечко нужно.

Он повернулся и с достоинством удалился.

Дядя Сеня с интересом поглядывал на притихших ребят. Невдалеке на малых оборотах тарахтел трактор.

— С характером ваш Денис, — проговорил дядя Сеня. — И парень он, видно, неплохой. А вот дело вы себе придумали, прямо скажем, не ахти какое. Не для ребят это — за жуликами и тунеядцами гоняться.

— А я что говорил! — обрадовался Петя. — Я ему всё время говорил. Да он разве кого-нибудь слушает!

— Говорил, это хорошо. А вот драться полез зря.

— А я лез? Он меня первый ударил.

— Первый, второй, — проговорил дядя Сеня, — это ещё разобраться нужно. Можно словом сильнее, чем кулаком, ударить. Вопросы есть?

— Есть! — вскочил Петя. — Вам этот пень не своротить, да?

— Ещё как своротим, — подмигнул дядя Сеня и пошёл к трактору.

Он петлёй накинул на пень стальной трос и прикрепил второй конец к крюку сзади бульдозера. На этот раз пень не устоял. Пень крякнул, заскрипел и, подняв вверх толстые корни, медленно пополз за трактором. Земля над корнями взбухала, трескалась и пластами отваливалась в стороны.

Дядя Сеня отцепил трос, ножом бульдозера свалил пень в яму и разровнял над ним землю. Потом он помахал ребятам рукой и что-то крикнул. Но за грохотом и лязгом металла ничего не было слышно. Трактор развернулся и зашлёпал гусеницами по грязной дороге, переваливаясь с ухаба на ухаб, как корабль на крутой волне.

— Точно я говорил, что мне его идеи — во! — сказал Петя. — Тоже мне рояль с арбузами.

— Хватит тебе со своими арбузами, — рассердилась Анка. — Неужели не надоело?

— Фу ты, ну ты, — сморщил нос Петя.

— Попугай бесхвостый, — сказала Анка.

— А ты графиня хвостатая.

— А ты дурак длинный.

Петя подумал и не ответил. У него почему-то пропало желание ругаться. Он смотрел на одинокую берёзу, которая ещё вчера стояла у штаба. Теперь вокруг берёзы было голо и пусто. Где-то под обломками погиб сверчок, напевавший за печкой свою нескончаемую песенку. А доску, что качалась у потолка, прибить они с Денисом так и не успели.

— Скучно теперь будет берёзке, — тихо проговорила Оля.