Впереди показалась железнодорожная эстакада, за ней справа виднелись здания газетных издательств.

«Индийская «Флит-стрит», — подумал он. — Кстати, этот индиец в черной чалме и на мотороллере увязался за мной где-то возле отеля. Проверим…» Чип свернул в ближайший переулок. Зеленый мотороллер не отставал.

«Зря стараешься, парень», — сказал ему мысленно Чип и повернул налево. Движение здесь было интенсивнее: грузовые и легковые машины, велосипедисты, те же мотороллеры. Он подъехал к зданию страховой компании, вновь повернул направо. Тут скопились подводы с бананами, и проехать было просто невозможно.

«Видимо, я попал в старый город», — подумал Вирджил.

«Отель «Президент» — замаячила впереди реклама. Поток машин вновь вынес его на «Флит-стрит». Широкая магистраль позволила прибавить скорость.

Все остальное произошло мгновенно, хотя Чипу показалось кадром рапидной съемки. Вот он смотрит в зеркало заднего вида, не преследует ли его индиец в черной чалме. Переводит взгляд вперед, на перекресток. Там громадный зеленый автобус, кажется, слишком медленно поворачивает налево, так медленно, а Чип уже у перекрестка. Он резко бьет ногой по тормозной педали, и она легко проваливается до пола. Вирджил вновь нажимает на тормозную педаль — машина не останавливается. Чип замечает, как с задней подножки автобуса лихо соскакивает молодой индиец, видимо студент. Вот его лицо с широко раскрытыми глазами у самого радиатора, такое бледное на зеленом фойе автобуса. Крик, глухой удар, хруст стекла — и ночь…

— Рей, это Лал.

— Ну?

— Бэби врезался в автобус, бампером сшиб какого-то студента, машина в гармошку…

— Где это? Как Бэби? Говори быстрей!

— Здесь, рядом, возле твоей бывшей работы. Бэби не шевелится, народ пытается через заднюю дверцу вытащить его из машины. Боюсь, Бэби ушел от нас. Что делать, сэр?

— Проследи, в какой госпиталь доставят Бэби и студента. Полиция уже там?

— Да, сэр, инспектор Шарма.

— Хорошо. Узнаешь — и сразу в отель.

Рей постучал костяшками пальцев по столу, повертел в руках магнитофон, совсем недавно принадлежавший Чипу. Управляющий спрятал его в стол и только тогда позвонил Дану:

— Я выезжаю в «Кларидж».

— Как Бэби?

— При встрече.

Вечером Дан отправил телеграмму в Лэнгли. Пять вариантов текста он забраковал. Шестой, на котором он остановился, выглядел так:

В ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ ЧИП инстинктивно съехал вниз по сиденью автомашины, и это спасло ему жизнь. Его два раза тряхнуло. Первый раз, когда «тойота» врезалась в автобус, и второй — когда машину развернуло и хвост автобуса ударил в задний бампер.

Очнулся Чип от резкого, неприятного запаха карболки. Серые стены, потолок, люди, капельница, чья-то нога, подвешенная на растяжку, — кажется, его нога. За окном вечер. Слабость, головокружение, жажда.

— Пить, — прошептал Чип.

Над ним склонилось белое пятно, которое вскоре обрело четкие очертания. Врач.

— Док, — прошептал Вирджил, — пить.

— Бог мой, он пришел в себя. Вы меня слышите, видите, мистер Чип? Я — доктор Сахней. Слава богу, кризис миновал. Вам немножко не по себе, тяжело, подташнивает? Ничего, все пройдет, считайте, что выкарабкались, убежали от старухи с косой.

— Где я?

— Отделение «Скорой помощи». Я сейчас же сообщу в ваше посольство, его превосходительство Бэрнс и мистер Дан меня просто замучили звонками. Пойду их обрадую.

— Док, уже вечер?

— Для вас, мой друг, четырнадцатый вечер в этих стенах. Сравнительно легко отделались. А теперь — покой, отдых и никаких «пить». Строгий режим. До завтра. Обход у меня в десять. Спите.

Чип закрыл глаза и погрузился в сон.

Через неделю к нему пустили первых посетителей.

— Выздоравливай, дружочек, поправляйся. Все будет хорошо, — Бэрнс без всякой на то надобности поправил край простыни, — и помни, что ты находишься под защитой американского флага.

— Привет, Вирджил. — Бертрам присел на стул. — Чертовски сожалеем. Нелепый случай. Но ты выглядишь просто превосходно. Ни о чем не думай, я все улажу. Мы с тобой еще махнем на охоту на озера в Хариану, уток там не счесть, места дикие. Ты представляешь, однажды возвращаюсь с трофеями домой и только утром обнаруживаю, что потерял на охоте часы. Где, как — не помню. Приезжаю через две недели на то же озеро, у куста, где стоял на «номере», а на земле преспокойненько лежат мои часы. Безлюдные места! И Андрэ поедет с нами. Да, милая?

— Конечно, Вирджил. — Андрэ заметно нервничала. — Док говорит, что через две недели ты сможешь танцевать. Приглашаю на первый танец, идет?

— Как там, Бертрам, жизнь?

— Парни бегают, работают. Спрашивают о тебе, переживают за тебя. «Редакция» просит докладывать о твоем здоровье. У «заместителей главного» — на контроле. Так что ты сейчас знаменитость.

— Я не об этом. Как там студент? Что с ним? Обошлось?

— Не волнуйся, все в порядке. Отделался синяками.

Вечером заглянул Роберт Маклафлин: