— Какова же, по-твоему, роль «Проекта «Истина» в этом бизнесе?

— Въезжаем в город Атток, обрати внимание — справа от дороги красивая белая мечеть, на которой верующие развешивают многоцветные лоскутики. Не правда ли красивое зрелище? Слева от нас «Аттока рест хауз» — отель… Проезжаем мимо Аттокского форта. Сейчас в нем размещается большой военный гарнизон. Здесь в свое время Бхутто судил офицеров ВВС, которые, как он считал, готовили против него заговор. Обрати внимание на этот мост через реку Кабул. По мосту проходит граница штата Пенджаб, далее пойдет Северо-Западная пограничная провинция. Сейчас ты увидишь место слияния мутных вод Кабула с голубыми водами Инда.

Впереди показались полицейский пост и шлагбаум.

— Здесь ловят контрабанду. Проверяют в основном грузовики, а легковые пропускают беспрепятственно. — Харт продолжал исполнять обязанности гида.

— Говард, я же спросил тебя?

— Поставил бы ты вопросы прямо: если афганские моджахеды — это контрабандисты опиумом, которые растлевают Америку, то стоит ли нам их поддерживать? Для чего мы поставляем оружие афганским беженцам? Зачем мы убрали посты Агентства по контролю за распространением наркотиков в этом регионе? Да мало ли еще других вопросов можно было бы поставить, если мы хотим называться «Истиной», истиной в первой инстанции. — Харт начал притормаживать. — Тут есть местечко для отдыха, давай разомнем ноги.

Дальше потянулся безликий ландшафт, иногда только мелькали палаточные лагеря афганских беженцев. «Город Наутахра», — прочитал Чип на указателе. Безобразно грязная дорога неожиданно сменилась отличным асфальтом. Порядок царил во всем: крупная надпись на каждом здании, там пакгауз, здесь — столовая. На центральной площади городка они увидели регулировщика, первого за всю дорогу. Он лихо дал «зеленый свет» Харту и на всякий случай отдал честь. За городом асфальт сразу исчез.

«Почему мне ни разу такое не приходило в голову? — подумал Чип. — Ведь Говард по-своему прав. Иногда мы в своих планах видим лишь одну сторону дела, а если копнуть поглубже, поневоле задумаешься, чего же в них больше — пользы или вреда… Выходит, мы сами копаем себе яму. И только потому, что везде и во всем видим «происки русских». Живем в мире иллюзий? Выходит, строим козни против самих же себя. И упиваемся своей хитростью. Ах, какие мы умные и динамичные! А ведь я мог бы понять все это уже давно. Еще тогда, в Мексике…»

МАЛЕНЬКАЯ ПРИБРЕЖНАЯ ДЕРЕВУШКА, где была назначена тогда встреча, приютилась на берегу Тихого океана, ближе к заливу Тегусигальпа, милях в ста от курортного Акапулько.

Чип добрался туда к ночи. На машине страховой компании, за рулем которой был сам Гендерсон. Лишних не брали, чтобы не расширять круг осведомленных. Дело было весьма тонкое и щепетильное, и любая «утечка» грозила крупным скандалом. Выбор пал на Гендерсона вовсе не потому, что он сидел в Мехико под «глубоким прикрытием», числясь советником страховой компании. Таких в Мексике и сейчас немало. Гендерсон был весьма опытным сотрудником ЦРУ и весьма осведомленным человеком. Поговаривали, правда, что тот не чист на руку и постарается на этом деле сорвать куш и для себя, но в конце концов в Лэнгли решили, что «Париж стоит обедни» и не большая уж это беда, если Гендерсон немного поживится.

Гендерсон, с которым Чип встретился в мексиканской столице, был в полной уверенности, что службе безопасности Мексики до Вирджила нет дела. Но Чип все же настоял на предосторожностях.

Полдня они провели в курортном Акапулько, изображая из себя праздных гуляк. Благо, денег у Чипа было достаточно. И лишь к вечеру, неоднократно останавливаясь и проверяясь в пути, отправились вдоль побережья к Пуэрто-Эскондидо.

Гендерсон оказался прав. Никто к ним интереса не проявлял, и потому он не отказывал себе в удовольствии ворчать на Чипа за бездарно потерянные деньги, которыми он всегда измерял свое время.

В деревушке, где в это позднее время уже не было ни души, парень с фонариком остановил на въезде машину, перебросился парой фраз с Гендерсоном и попросил мигнуть фарами. В ответ где-то в полумиле замигал второй фонарь.

— Туда и езжайте, — сказал парень и, захлопнув дверцу машины, исчез в темноте.

В доме, к которому их привели огоньки, уже ждали.

— Кто из вас мистер Майкл? — спросил мужчина и, когда Чип назвал себя, пожал ему руку, затем Гендерсону, и пригласил к столу перекусить с дороги.

— Я — Эрнан, — сказал он позднее, разливая «текилу» [23] . — Две недели назад меня предупредили, чтобы я был здесь. Я пришел. Вы мне нужны. Я вам тоже. Начнем с этого…

По принципу «лишь то, что необходимо знать», железному правилу разведки, Чипа ознакомили в Лэнгли с делами Эрнана. Он знал, что работу с ним ЦРУ начало уже через год после того, как Эрнан набрал банду в триста головорезов, с которой стал потрошить владельцев плантаций опиумного мака, уничтожая посевы. Себя он не обделял, всегда обладая достаточным запасом наркотиков, которые шли в обмен на деньги и оружие. Все это доставлялось ему особыми курьерами и по маршрутам, которых никто, кроме него самого да двух-трех человек в Лэнгли, не знал. Операция по обмену в каждом случае оговаривалась отдельно. На этот раз ее должен был проделать Чип.

Времени у Эрнана было немного. К утру он должен был исчезнуть из деревни. В его отряде после многих схваток с правительственными войсками оставалось не более двухсот человек. Поэтому торг начали сразу же. Собственно, споров не было: условия диктовал Чип, а 50 тысяч долларов в «атташе-кейсе» с цифровым замком, которые он передал Эрнану «от друзей с Севера», сделали того весьма покладистым. К рассвету все было оговорено: и очередной маршрут доставки оружия, и пароли, и суммы денег, необходимые «повстанцам». Но оставалась вторая часть задания, о которой даже Гендерсон знать был не должен. Тот же прекрасно чувствовал возможность поживиться, однако вершить свои дела при Чипе не хотел; выжидая удобный момент, он не отходил от него ни на шаг.