— Я, правда, побывала еще только в Канаде, но все равно скажу вам…

— Извините, мэм. — Сосед невежливо прервал ее, встал со своего места и торопливо зашагал по направлению к хвосту самолета.

«Не иначе, пошел просить парашют», — прикинул Чип и тут же закрыл глаза.

И вовремя, потому как неугомонная туристка сделала глоток из стаканчика и повернулась к нему. Чип чувствовал ее взгляд и старательно изображал уставшего человека, погруженного в сон.

Неожиданно он почувствовал на себе другой взгляд. Чип на мгновение приоткрыл глаза и увидел стюардессу. Она стояла у входа в салон и пристально его изучала.

«Не просто так», — решил Чип, потому что стюардесса, застигнутая врасплох, не улыбнулась, не стала, как поступил бы, скажем, он на ее месте, заботливо изучать и других пассажиров, а резко повернулась и ушла.

Открытое наружное наблюдение для оказания психологического давления на объект. Чип знал, как это делается. Теперь события всего дня выстроились в одну цепочку. «Хвост» от аэропорта Сан-Франциско до гостиницы. Чип не хотел в это верить, но теперь не верить было просто глупо. А драка? Не вписывается. Похоронное бюро? Если да, то неплохо. Стюардесса?

Папка с чистыми листами бумаги, которую он все еще держал на коленях, выскользнула на пол. Он подобрал ее и увидел на первом листе имя: «Джудит».

…ОН ЗАКАНЧИВАЛ УНИВЕРСИТЕТ, а Джудит только перешла на второй курс, когда погибли их родители. Смерть отца и матери была нелепой.

Они поехали на рыбалку на выходные и разбились на машине, возвращаясь в город в воскресенье. Где-то на обратном пути машина ткнулась на проселке в камень. Легкий удар. Камень попал точно в штуцер тормозного шланга левого переднего колеса и сплющил его. Отец выехал на шоссе, разгонялся и притормаживал, лавируя в потоке двигавшихся к городу автомобилей. Тормозная жидкость уже не поступала из шланга обратно. Зато при каждом нажатии педали тормоза в шланг попадало несколько капель. Стала шуршать о тормозной диск колодка, но динамики стереомагнитофона в машине заглушали все иные звуки. Они переезжали через мост, когда колесо заклинило и машину выбросило вниз, через ограждение…

У Джудит остался в жизни любимый брат, у Вирджила — любимая сестра. Они знали, что такое встречается редко. Смерть родителей заставили брата и сестру держаться вместе. Но после окончания школы сестры и братья разбегаются по жизни. Бегут, не задумываясь, и потом лишь изредка поздравляют друг друга по почте.

Джудит принадлежала к числу тех людей, которые не станут при людях пробовать на зуб серебряный доллар, чтобы проверить, фальшивый он или нет. Девяносто девять процентов всех остальных «всеамериканских ценностей» она воспринимала недоверчиво и скептически. Джудит искала ответы.

Война во Вьетнаме — почему?

Почему во Вьетнаме гибнут ее сверстники, а ее друзья по университету идут на демонстрации протеста и сжигают призывные повестки?

В богатой стране не хватает денег на всех — почему?

Почему есть голодные дети и ограничивающие себя в еде пожилые миллионеры?

Вопросы, которые она пыталась задавать Вирджилу, были самые примитивные. Брат всегда уходил от этих бесед, и дело кончалось тем, что они шли в гости к кому-либо из друзей или поужинать в недорогой ресторан.

Но беда была в том, что, не получая ответов от брата, Джудит пыталась «докопаться до истины» сама. К концу первого курса Джек Питерсон, которому она долго хотела объясниться в любви, но так и не решилась, посоветовал ей:

— Ты «покраснела». Не нужно, Джудит, на тебя уже косятся. Лучше расспрашивай всех своих приятелей об успехах бейсбольной университетской команды.

Она все поняла.

Джудит слово в слово пересказала брату советы Питерсона. Тогда и состоялся их первый и последний в жизни серьезный разговор.

— Чего ты хочешь? — спрашивал брат. — Не знаешь. Ты хочешь быть умнее других? А они, значит, глупцы? Тебе плохо живется? Другим ведь родители не оставили наследства. Что, в конце концов, тебя мучает? Желаешь переписать конституцию? Чтобы бедные были богатыми, а богатые — бедными? Или все были богатыми?..

Вирджил помнил, как она начала плакать. Но он хотел довести разговор до конца.

— В чем истина, сестренка? В том, что мы живем, учимся, будем работать. Так поступят наши дети и внуки. На все вопросы уже есть ответы. Не спрашивай меня — какие. Ты сама знаешь. Не ищи новых.

Джудит вытерла слезы и ушла к себе в комнату. Вирджил крикнул ей вслед:

— Я уехал на секцию каратэ, потом зайду к приятелям! Может, сегодня не вернусь.

Вернулся он действительно только на следующий день вечером. Дома никого не было. У телефона в холле лежала записка: