Тот конный отряд, который встретился нам на переправе, добрался до Перовки через три дня. Символично получилось, что приехали они как раз к солнечному затмению. Я стекляшек зачернённых подготовил. Батюшка на крыльце гостиницы вещал о грядущих переменах и знамении. А тут — здрасте вам — вояки прискакали!

И первым делом они сообщили, что согласно высочайшему повелению забирают старца Самарского в Петербург. Заразы! Весь праздник испортили!

Драгуны задерживаться и отдыхать долго не планировали. Они имели приказ императора забрать старца. И выполнить его намеревались предельно быстро.

Мало того, никого из телохранителей и прислужников отца Нестора брать не стали. Фёдор скулил под окнам как самый преданный пёс. Так и не смог попасть в число сопровождающих.

Я думал, что драгуны забьют Фёдора. Он так кидался на них, так рвался ехать вместе со старцем, что мне пришлось лично хватать за шкирку этого горе-телохранителя и вразумлять.

— Следом поедем, у нас кони лучше. Не лезь под копыта. Кому ты больной и избитый нужен? От тебя проку не будет.

Еле угомонил. Потом ещё рубец от плети на спине стрептоцидовой мазью помазал, всячески уговаривая, что бежать бегом в одних подштанниках не стоит. Поговорить с отцом Нестором я успел, как и передать материальные ценности в виде стрептоцида. Заодно рассказал о пожарах в сентябре, пообещал, что не бросим и выдвинемся следом. Военные посадили батюшку в карету и увезли с собой уже через сутки. Фору отряду военных мы дали небольшую, спешно собирая команду и различные припасы, включая ружья.

Почти сразу решили разделиться на две группы. Священники с Фёдором и Иваном Тырановым поплывут на пароходе. Дед, естественно, за капитана, ну и Куроедов в качестве советчика. Мы с Лешкой взяли карету, четыре повозки, которые загрузили продовольствием, полезными вещами вроде палаток, и отправились сухопутным путём.

Отцу Нестору я перечислил ориентиры. Наш маршрут будет такой же, как в прошлое путешествие: Самара, Казань, Владимир, Москва. Не думаю, что батюшку повезут другим путём. Где-то мы должны пересечься. Наши тяжеловозы более выносливые. Догоним.

Другой вопрос, что отбить и перехватить старца у военных не получится, да и смысла нет. Что-то решать будем уже в столице. Паломники, находившиеся в Перовке, намеревались идти с челобитной к государю. Мол, нельзя «народное достояние» вот так от народа отрывать да ещё под конвоем увозить.

Деду я рекомендовал двигаться без остановок. В Казани можно задействовать священников и попросить отправить сообщение Московскому патриарху. Или как-то по-другому взбаламутить именно церковников. Поможет или нет, никто не знал, но решили, что все средства хороши.

На переправе через реку Самарку мне пришлось долго убеждать религиозных фанатиков пропустить нас вперёд. И в Самаре мы были первыми, кто сообщил горестную весть об «изъятии» старца.

— Кажется, я понимаю, как начинались крестьянские бунты, — опасливо оглядывал Алексей стихийное движение народных масс.

А я его предупреждал, что не стоит выступать и выкрикивать лозунги. Тётки, торговавшие пирогами на обжорных рядах, не приезжали к нам и лично не видели отца Нестора. Слышать, конечно, слышали. Наверняка пересказывали друг другу о деяниях старца и сплетничали о чудесах исцеления. История про то, что на старца спустилась благодать и он начал лечить (по распространённой версии всех без разбора и от любой болезни) давно дошла до Самары.

Обычные горожанки неожиданно и как-то все разом превратились в клонов Жанны д’ Арк. Им вторили мужчины, вытаскивавшие из закромов всё, что более или менее напоминало оружие.

— Лёшка, нужно было вначале узнать, куда поехал отряд и был ли он здесь, прежде чем речь толкать, — попенял я другу.

Для своих выступлений он выбрал именно Александровскую площадь, разумно рассудив, что в первой половине дня здесь будет больше всего народа. У переправы мы оказались на рассвете. Специально не стали вечером перебираться на эту сторону, чтобы успеть решить больше вопросов с утра. Алексею пришла в голову идея, как ускорить процесс получения подорожных документов у чиновников и заранее сформировать общественное мнение. Спустя полчаса идея с оповещением народных масс уже не казалась нам удачной.

Собственно, обсудить и продумать линию нашего поведения не получилось. Я совершенно не представлял, как можно вернуть отца Нестора обратно. Приказу императора мы ничего противопоставить не сможем. Понятно, что старец начнет в столице демонстрировать своё негодование, проявит актёрские способности, но не факт, что у него получится вырваться из горячих объятий государя.

Николай I бывало проявлял себя не совсем адекватно. Вдруг осерчает на старца да велит запереть в казематах? Это у Лёшки была такая идея фикс. По этой причине он и решил выступить в обжорных рядах. Кто же мог подумать, что народные массы так легко всколыхнуть?