— Накормить прибывших воинов и организовать им отдых. Идите! — отпустил я бойцов.

Печать была баронской. Я тут же сломал ее и развернул свиток. Барон писал сам, я знал его почерк. Он рассказывал, что, отражая крупный налет тилинкитов, в Помории погибли барон Никон тер Мезен со своим сыном Евсеем. Это отец и брат молодой жены Кисила — Беляны.

С этим сообщением прибыл один из преданных Беляне мезенских дворян. Беон и Кисил Аристи приняли решение идти в Поморию и брать власть в Мезене. Беон тер Аристи написал, что надо срочно туда выдвигаться с той целью, чтобы Кисил принял под свою руку баронство. И брать с собой отряд, так как на место барона претендует племянник умершего, и он уже не без успеха начал подстрекать мезенских дворян поддержать его в стремлении взять власть в баронстве.

Закон на стороне Кисила. Жена Кисила — единственный оставшийся в живых ребенок погибшего барона. По закону Помории, бароном становится старший сын умершего, либо зять старшей дочери. Если таких нет, то другие, более дальние родичи. Но, поморы уважают силу. А в случае, если племяннику удастся захватить власть, то их графу будет плевать, несмотря на всю незаконность произошедшего перехвата управления. Главное, чтобы ему налоги исправно платились и его приказы выполнялись.

Милорд просил меня оказать помощь сыну силами всей моей дружины. Хм, ну что же, я сам не против. В минус пойдут риски, сопровождающие на войне любого. В плюс — дальнейшее сближение с семейством Аристи и накопление боевого опыта моими бойцами.

Без стука приоткрылась дверь и в кабинет вошла Ива.

— Снова уходишь, — даже не спросила, а констатировала девушка, юркнув мне на колени и крепко обняв.

— Что поделать? Это моя жизнь, — погладил я ее по голове. — Не волнуйся. Схожу, накажу плохих парней и вернусь домой.

— Смотри, веди себя хорошо. А то придется и тебя наказывать, — я плотоядно ухмыльнулся и, скользнув ладонью по бархатистому бедру, крепко ухватил девушку за попку.

Ива хихикнула и прижалась ко мне еще крепче.

— Господин, я буду хорошей девочкой. Но наказать Вы меня можете прямо сейчас, — еще и на коленях покрутилась.

Почувствовал, как меня начинает охватывать желание «наказать» Иву, вот прямо сейчас, немедленно. Жадно впился в ее податливо расслабленные губы, но с трудом удержался от дальнейших действий и мягко отстранил девушку.

— Милая, скажи, пожалуйста, Джеймсу, пусть срочно вызывает старосту и Стока. Как оба прибудут, сразу ко мне их на совещание.

Ива с сожалением вздохнула и соскользнула с моих колен, поправляя юбку.

— А как я закончу совещание, зайди ко мне в спальню. Хочу с тобой один вопрос обговорить.

Вот такая улыбка у Ивы мне больше нравиться, а то скуксилась! Я с нежностью улыбнулся ей в ответ. За прошедшее время в наши отношения помимо изначально возникшей страсти, добавилась какая-то особенная чувственность, мягкость. Может потому, что оба могли ценить ту теплоту, что дарили друг другу? Не знаю.

Я проводил жадным взглядом стройную фигурку уходящей девушки. Видимо, чувствуя на себе мой горящий взгляд, она еще и бедрами поиграла так, что я чуть на нее не накинулся. А Ива только смешливо глянула на меня, прикрывая за собой дверь.

На совещании озадачил Булыча и Стока о срочном сборе и подготовке дружины к боевому выходу. Охрану манора я оставлял на ополченцев. Предупредил о незамедлительной подаче сигнала в Аристи в случае нападения на манор. Барон обещал сразу выслать отряд для помощи в защите. Еще раз «пробежались» по алгоритму действий жителей населенных пунктов манора в случае вражеской агрессии.

Забрать я решил всю дружину, кроме воздушного наблюдателя. Думаю, в данной ситуации, он будет просто лишним грузом. Вызвал отряд, дежуривший в Бабайках и конный патруль манора, назначаемый из улан. Отряд, несущий службу в Муравках, «выдергивать» не стал, а просто предупредил о предстоящем походе. Все равно мы идем через эту деревню, зачем бойцов гонять взад-вперед?

Наконец, настало время выводить дружину в поход. С Ивой я горячо попрощался ночью, а сейчас обошел дом и подворье, коротко общаясь с прислугой. Заглянул и в казарму кирасир. Бойцы занимались подготовкой имущества к походу. Отреагировав на хлопнувшую дверь, они приняли стойку смирно и приложили кулак к сердцу.

Самым главным «строевиком» оказался мальчишка, девяти кругов отроду, Дарко. Это тот пацан, которого мы подобрали под Бабайками рядом с убитыми родителями. Я определил его «сыном полка» к кирасирам в малую казарму. Он бросил на пол мешок, который волок по полу, и вытянувшись в струнку хлопнул кулаком по груди, так и застыв передо мной.

— Молодец, вояка, — я потрепал его по голове. — До нашего возвращения остаешься в казарме за старшего. Присмотри, чтобы все здесь было в порядке. Я на тебя надеюсь.

— Да, господин, — стараясь выглядеть солидней, ответил мальчишка.

Кирасиры весело ухмыляясь смотрели на маленького бойца. Ему пошили такую же одежду, как и у взрослых воинов, даже сюрко с гербом у него свое было. Смастерили детскую стеганку, щит и шлем, выстрогали деревянный тренировочный меч. А на день рождения кирасиры скинулись и подарили ему настоящий кинжал. Впрочем, на нем он смотрелся как короткий меч.