– И что? – Я прижал пальцы к глазницам. Общение с людьми утомляло сильнее, чем марафонский забег.

– Ничего. Будет сделано, сэр.

Отделавшись от Барби-стриптизерши, я снова повернулся к своему брату и юристу, готовый продолжить разговор об Эрроусмите. Оба уставились на меня взглядом, не сильно отличавшимся от того, коим меня одарила мисс Брандт.

– А теперь что? – рявкнул я.

– Ты мог обойтись одним кольцом, – пробормотал Дэвон. – Но выбрал их все.

Все и ничего – это одно и то же. По сути, я в любом случае не делал выбор.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил я.

– Он хочет сказать, – Хантер усмехнулся, взял кофе с моего стола и встал, – что тебя, мой дорогой братец, скоро ждет мощная эмоциональная встряска. Оберни свое черное сердце пузырчатой пленкой, потому что скоро запахнет жареным, а я займу место в первом ряду, когда ты наконец-то поймешь, что ты вовсе не такой бездушный ублюдок, каким себя считаешь.

– Займи мне местечко рядом с собой. – Дэвон стукнулся кулаками с моим братом.

Я выгнал обоих.

Идиоты.

Десятая

Персефона

По прошествии месяца, в течение которого мой жених оставлял все мои звонки и сообщения без ответа, я приехала на свою свадьбу в черном лимузине в компании Белль и Сейлор.

День выдался на удивление солнечный. Особенно притом что зима перетекала в весну, а нескончаемые дожди отказывались ослабевать на протяжении всей – как выразились местные метеорологи – самой длинной и хмурой зимы в Бостоне.

Поскольку все планирование легло на мои плечи, я позаботилась о том, чтобы свадьба соответствовала только моим особенностям и предпочтениям.

Эшлинг сообщила, что Киллиан терпеть не может фрукты в десертах, но свадебный торт представлял собой шестиярусный бисквит, покрытый глазурью из белого шоколада и украшенный зернами граната. Церемония проходила в протестантской церкви Святого Луки, которую я посещала с пеленок, хотя мне было известно, что Киллиан воспитывался ирландским католиком.

На мне было облегающее платье жемчужного цвета, а на волосах – такое количество лака, что им можно было бы пробить дыру в озоновом слое. Я чувствовала себя жутко огнеопасной и мысленно отметила, что нельзя подходить близко к курильщикам и свечам.

Для букета я выбрала полевые цветы с явным намерением дать моему будущему мужу понять, что меня нельзя приручить.

Я решила ограничиться церковной службой. Никакой вечеринки. Никаких громких поздравлений. Мои чувства к Киллу были сильны, как никогда, но я не собиралась делать все за него. Если он хочет счастливый брак (в чем я сомневаюсь), то ему тоже придется приложить усилия.

Отчасти я даже сомневалась, что Киллиан вообще придет на свадьбу. В конце концов, он ведь снова начал полностью игнорировать факт моего существования, как только я приняла его предложение. Если бы не Дэвон или риелторы, банкиры, ювелиры и персональные консультанты по покупкам, которых он отправлял лебезить передо мной, я бы подумала, что он сдрейфил.

Мне стоило догадаться.

Киллиан Фитцпатрик никогда не дрейфил.

Разве что дрейфовал, как неприступный айсберг.

Я сидела в лимузине перед церковью. Мама с папой приехали из пригорода. Они пришли в замешательство из-за моей внезапной свадьбы, но все равно были за меня счастливы. Знали, как сильно я страдала из-за Пакстона, и решили, что я предпочла выйти за старшего брата моей хорошей подруги, потому что у нас с ним всегда была невероятная, полная заботы связь.

Во всяком случае, я подкинула им эту историю, и именно такую версию они предпочли проглотить. Папа только оправился после операции на колене, а потому не мог вести меня к алтарю.

Я сочла это скорее предзнаменованием, нежели совпадением. Попросила Хантера взять на себя обязанность выдать меня замуж («Сам бы я предпочел выдать тебя за Влада Колосажателя, но слишком уж боюсь за свою жизнь, чтобы в чем-то отказать Киллу»).

– Тук-тук. – Раздался тонкий, как колокольный звон, голосок Эш. Она открыла дверь лимузина и скользнула в салон в кроваво-красном платье подружки невесты.

– Привет. – Я выдавила улыбку, осознав вдруг, что слишком крепко сжимаю ладонь Белль. Я отпустила ее, пока сестре не пришлось ампутировать руку из-за гангрены.

Эш протянула мне венок из полевых цветов.

– Счастливый талисман для невесты. Традиция Фитцпатриков.

– Он от Килла? – Я удивленно вскинула бровь. Подумала о ядовитых цветах, которые он вынимал из моих волос много лет назад.

Эш помотала головой, заливаясь неистовым румянцем, который хорошо сочетался по цвету с ее платьем.