– Она ответит ему тем же. Ты сама говорила, Белль. Она уже не ребенок.

Наши друзья спорили, стоит вмешаться или нет.

Теперь все знали, что у нас творилось черт-те что, и моей последней надежде превратить этот брак в подобие нормального, пришел конец.

– Ты ведешь себя как избалованный ребенок, – сухо произнес Киллиан, вновь взяв себя в руки.

– А ты ведешь себя как трус. – У меня стучали зубы от злости.

Гамильтон заерзал подо мной, его шаг стал резким и неровным. Я провела ладонью по лицу.

– Серьезно, если ты намерен пренебрегать мной до конца наших дней, то просто дай мне развод. Я верну тебе деньги, и мы обо всем забудем.

– Ни за что. – Его тон стал холодным и суровым. – Я дам тебе многое, Цветочница, но только не развод.

– Вот как? Я расскажу Сейлор, Белль и Хантеру. Уверена, они будут рады узнать, во что ты меня втянул.

– Валяй. – Он пришпорил коня, заставляя его шагать быстрее. – Выясни, сколько власти другие люди имеют надо мной. Ты обнаружишь, что ее точное количество равняется нулю.

– Значит, ты не желаешь мной обладать, но и не отпустишь. Хочешь, чтобы я была такой же несчастной, как и ты?

Киллиан раздул ноздри. Похоже, он собирался что-то сказать, но, конечно, передумал. Он никогда не говорил. Никогда передо мной не объяснялся.

– Я ненавижу тебя! – закричала я и, не подумав, ударила лошадь ногой в бок.

Гамильтон в ярости рванул вперед. Не успев опомниться, я уже неслась на лошади, размахивая руками, свесившись с седла и на ходу ударяясь телом о ее бока. Я вскрикнула, пытаясь взяться за поводья, но пальцы хватали один только воздух.

Черт, черт, черт.

Я оглянулась. Сердце подскочило к горлу. Я уже достаточно высоко поднялась на гору и знала, что если упаду с Гамильтона, то скачусь вниз на несколько десятков метров и серьезно покалечусь. Сломаю пару костей, и это в лучшем случае.

Килл стремительно несся за мной, выкрикивая указания, но я не слышала его за воем ветра и шумом адреналина в ушах.

Гамильтон остановился и со ржанием встал на задние ноги, сбрасывая меня со спины.

Я откинулась назад и взметнулась в воздух, зажмурившись и готовясь к болезненному падению. Внезапный резкий рывок закинул меня на коня, и я прижалась животом к седлу.

На миг мне показалось, что я сумела снова забраться на Гамильтона, но едва открыла глаза, то увидела, что лежу на Франклине, повиснув поперек его спины, как мешок с картошкой.

Но Киллиан больше не сидел на Франклине.

Я услышала шиканье и повернула голову в сторону. Килл сидел на земле позади меня. Он встал, не потрудившись отряхнуться, и бросился за нами, сунув пальцы в рот и свистом велев Франклину остановиться.

Киллиан хромал, но ускорил шаг, чтобы добраться до нас.

Конь замедлился и остановился, покорно дожидаясь хозяина. Килл подошел к нам. Обхватил меня за талию, опустил вниз и, убедившись, что я стою на обеих ногах, отпустил.

Я прильнула к мужу, неудержимо содрогаясь.

– О боже, боже, боже, – бормотала я без остановки.

Я обхватила лицо Килла ладонями и осмотрела его. Вся левая сторона от виска до шеи была исцарапана и кровоточила. Он ударился лицом о землю, когда спрыгнул со своей лошади и закинул меня на нее, чтобы спасти.

Меня настигло осознание. Мой муж спас меня.

Поставил мою безопасность превыше собственной.

Даже не раздумывая.

Он был ранен и хромал, а его дорогая одежда испорчена и порвана.

Он смотрел на меня так, будто проверял, все ли на своих местах, и хотел убедиться, что со мной все хорошо. Взгляд его янтарных глаз спустился от моего лица к плечам, прошелся по телу, а потом снова вернулся к шее, рукам и пальцам.

После всего, что случилось, он проверял, цела ли я.

Но, вместо того чтобы поблагодарить его, как поступил бы любой здравомыслящий взрослый человек, я разразилась детскими слезами, опустив голову ему на плечо и вцепившись в его рубашку, будто он мог раствориться, как дым.

– Черт, – резко выпалил Киллиан. Я впервые слышала, чтобы он ругался, и по какой-то глупой причине это заставило мое сердце петь. Он неловко похлопал меня по затылку. – Тише, тише… эй.

Он не знал, что сказать. Хотел утешить меня, но еще никогда этого не делал.

– Ты не ранена, – произнес он сурово. Монотонно. – Я проверил.

– Но ты ранен. – Слезы все не стихали.

– Жить буду. К большому разочарованию некоторых людей. – Киллиан смахнул выбившиеся пряди моих волос большими пальцами, вытер мое лицо, а потом прижался окровавленной щекой к моей макушке. Второй рукой погладил меня по спине.