— Стоять! — рявкнули со стены, и девушка послушно замерла и вскинула руки.

— Не стреляйте, белый дьявол! — она потешно коверкала слова, хотя прекрасно изъяснялась на русском. — Я хотеть водка! Так хотеть водка, что готова ради нее на все! Даже показать свои сиська!

В доказательство соратница задрала пончо, обнажив красивые острые грудки.

— И делать много другой приятный вещь — руками, ртом и попа! Сжальтесь, белый дьявол — налейте хотя бы стопочку!

— Что там происходит? — подошел третий наемник и свесился со стены.

— Да опять местная алкашка приперлась. Говорит, что дает за водку.

— Ну-ка, дай-ка глянуть, — подошел четвертый. — Слушайте, а я бы ей налил.

— Эй, покажи жопу! — весело гаркнул пятый.

— Конечно, могучий хозяин! — соблазнительно покачивая бедрами, девушка повернулась и приспустила штаны, которые и так сидели как вторая кожа. — Показывать бесплатно! Трогать и совать — за водка-водка!

— Пустим ее внутрь?

— Ты че, у нас же режим, — с сомнением проворчал здоровяк в пыльнике. — До утра теперь ждать.

— Давайте скинем ей бурдюк, — предложил шестой дозорный. — А взамен пусть засунет его себе в…

— Огонь, — сухо произнес я.

Разом громыхнули десять ружей, и четверо противников свалились со стены.

— Ах ты сука! — пятый выхватил револьвер и пальнул от бедра.

В этот миг рядом взорвалась динамитная шашка, сметя изломанное тело с бастиона и разворотив пулемет.

Но пуля все же поразила цель, и бедняга рухнула с пробитым легким. Я мысленно пообещал, что ее жертва не станет напрасной — слабое, но все же утешение после того, как посылаешь подчиненного на смерть.

Второй подкалибер опрокинул с лафета полевую пушку. Капелька магии — и обе шашки угодили точно в цель. Теперь шансы уравнены, и спрятавшиеся за холмом индейцы могут спокойно перестреливаться с засевшими за каменными зубцами ковбоями.

— Трое — за мной! — крикнул и поднял соратников в атаку.

Это, считай, еще два трупа, но неуязвимая одиночная мишень вызовет слишком много вопросов.

Мы рванули к воротам — высоким, двустворчатым, сколоченным из расколотых надвое бревен.

Динамит лежал в моей сумке, но охранники наверняка догадались, что мы бежим не для того, чтобы сдаваться.

Несмотря на отвлечение, наше трио вмиг сосредоточило на себе плотный огонь.

Под грозные крики сержантов, стрелки палили в нас, не обращая внимания на свистящие с холма пули.

И даже когда очередной защитник падал, сраженный в голову или грудь, остальные и не думали огрызаться, а выцеливали именно нас.

Левого бегуна убили почти сразу, правый продержался до половины пути. Я же слышал лишь то, как пули с оглушительным ревом уходят в стороны, соскальзывая с конуса сгущенного воздуха, что держал перед собой, точно зонтик.

Видя, что проблема уже близко, а избавиться от нее не получается, почти половина смены собралась над воротами. И столь плотный огонь наверняка бы меня задел — никакая магия бы не спасла.

Я предпринял последний рывок, видя, точно в замедленной съемке, как не меньше дюжины винтовок медленно наводятся на меня.

Но за секунду до залпа грянул мощный взрыв — подкалибер угодил в зубец, и несколько человек серьезно посекло осколками.

Я не направлял снаряд — не до того было, но кто же бросился на выручку, несмотря на приказ?

Обернулся на бегу и увидел Эйру верхом на черном коне с тронутой серебром гривой — таком же матером, как и всадник.

Старый вождь зарядил новую шашку и с воинственным воплем ринулся прямо на ворота. Выстрел — и второй зубец раскрошился, утопив защитников в шрапнели.

Ковбои быстро смекнули, что всадник представляет не меньшую опасность, чем я, и перевели часть огня на него. Это позволило мне добраться до цели, вонзить кинжал в створку и повесить сумку чуть ниже центра ворот.

Поняв, что беды не миновать, охранники пошли ва-банк и принялись палить сверху вниз. Разумеется, в такой позиции ни о каком укрытии не могло идти и речи, и врагов расстреливали с холма, как куропаток.

Рядом грохнулось тело с расколотым черепом, следом — еще одно, после чего стрельба поутихла.

Враги ждали, когда брошусь восвояси, спасаясь от взрыва, вот только я рванул вдоль стены — к ближайшему бастиону, ромбом выступающему из угла форта, отчего сверху крепость напоминала угловатую черепаху с расставленными лапами.

Здесь я тоже попадал под обстрел, но все же не такой плотный, как если бы помчал через прерию.

И когда до спасения оставались считанные шаги, раскаленный штырь ударил в плечо — да так, что крутанулся волчком и распластался на земле.