Уруз с минуту молчал, а потом сдвинул брови еще сильнее, так, что они практически слились в одну, и уточнил:

– Это касается смерти Эйтаху?

– Верно, – как–то совсем замявшись ответил мой спутник.

Уруз ничего не сказал только повернулся в сторону аллеи вдоль левого крыла и величественно зашагал по ней в сопровождении молодого броско-красивого парня с правильными чертами лица и вытянутым жилистым телом. Я не совсем поняла кем он являлся, возможно, охранником, либо личным слугой, поскольку для советника не подходил по возрасту. Правитель, о чем–то переговаривался со спутником, а мы семенили вслед за ними. И все же, я ожидала от медведей худшего, напичканная рассказами о них на половине грифонов. Суровые – да, и мужчины, и женщины, встречавшиеся мне на пути, обдавали меня острыми холодными взглядами. Опасные? – еще как! Один их вид кричал о силе и свирепости. Но вместе с тем никакого самоуправства и неоправданной агрессии я пока не заметила, а неприветливость ничем не отличалась от той, что проявляли ко мне в Аскелазе.

Мы миновали стены дворца, и минут пятнадцать спускались по склону, прежде чем перед нами образовался обрыв.

– Этой ямы не было еще два дня назад, – озадаченно сказал Уруз и, недобро пыхтя, сплел на груди руки.

Мы со следователем одновременно заглянули через край пропасти. Далеко внизу дыра уже заполнилась туманом. От высоты закружилась голова и я отпрянула назад.

– То есть склон просто исчез? – сосредоточенно уточнил следователь, доставая пергамент и карандаш.

– Угу, – угрюмо кивнул бородач.

– А Вы вниз ходили? Возможно там обвал?

– Ходили – нет никакого обвала, кусок горы просто пропал.

Градимир присел на корточки и коснулся рукой ровного края.

– Да, подозрительно. Линия идеально прямая. Словно откололась гора не природным путем, а ее специально отрезали, – следователь расстелил на траве знакомый мне сверток, достал из него амулет и положил на границу пропасти. Тот полыхнул ядовитым зеленым и мужчина, задумчиво подняв его, встал, позвав нас за собой.

– Идемте, проверим ниже.

Правитель Шелийваза, его спутник и я послушно начали спуск.

– Не торопись! – окликнул Градимира молодой компаньон Уруза. – Скоро начнется туман – ты можешь сорваться с обрыва, я тебя проведу.

Я не могла не обратить внимание на то, что на обеих сторонах острова, правители и их приближенные, к следователю обращались на “ты”, в отличие о него самого, который использовал исключительно уважительное “Вы”. Люди, как я, здесь явно были не в чести, даже если их услуги запрашивались островитянами лично.

– Рьяд мне как сын, – довольно произнес Уруз. – Я воспитал его, когда отец этого малого, что был прежним начальником стражи и моей правой рукой, сгинул от кровавой чумы. Вампирьи твари напали на него на северном склоне. Пришлось помочь нашему могучему Эргесу уйти… Такого, как он, воина – один на сотню! И сгинул… Когда–нибудь Рьяд займет его место!

Молодой человек со светло–русыми, отливающими белым серебром волосами, остриженными на висках, а от затылка заплетенных в тугой колос, обогнал следователя и, достигнув плотную стену тумана впереди, без тени неловкости и попыток скрыть от наших глаз самое сокровенное, быстро скинул голубой кафтан, штаны и сапоги. Я старалась, чтобы мое лицо не выдало, нахлынувшего смущения, которое, не осталось без внимания Уруза:

– Что так раскраснелась, пришлая? – весело усмехнулся он. – У ваших–то человеков ты такого не видела?

Рьяд действительно выглядел как манекен без одежды, только по понятным причинам еще лучше, хотя намеренно я туда не смотрела или старалась себя в этом убедить. Внезапно, молодой человек увеличился в массе, его тело покрылось комьями тугих мускул, через которые полезла густая серо-белая шерсть и через несколько мгновений перед нами стоял громадный медведь.

Даже зная, что этот зверь не причинит нам вреда и вообще он перевоплотился, чтобы в случае опасности нас защитить – мне было не по себе и я старалась не отставать от следователя.

Приблизительно минут через десять неспешного шага по туману, Градимир остановился.

– Достаточно, – сказал он и аккуратно подошел к обрыву, проделав необходимые манипуляции с тем же амулетом.

Тяжелое медвежье сопение, сокрытое белой стеной, очень напрягало, рисуя в голове жуткие картины, но я старалась сохранять самообладание. Амулет снова вспыхнул ядовитым зеленым светом.

– Хмм.. Нехорошо, – сухо заключил следователь, поднимаясь с края обрыва.

– А чего ж тут хорошего? Земля моего города пропала! – мрачно проворчал Уруз.

Стоя рядом с Градимиром, я видела, как его глаза взволнованно бегают, а на лице читалось смятение, но вместо того, чтобы объясниться, он сунул амулет в сверток и сдержанно произнес:

– На сегодня, господа, вынужден откланяться. Завтра я снова приплыву и постараюсь внести ясность в происходящее.

Уруз разочарованно вздохнул и бросил:

– Тебя ждет лодка с гребцом внизу. Рьяд проводит.

Хотя правитель предложил сразу подняться с ним наверх, избегая неуютного общества, я сказала, что хочу кое о чем переговорить со следователем наедине.