– Мерси, - сказал он, придвигая кофе.
– Кто сей?

– Компатриот.

– Интересовался?

– Тобой.

– Как, то есть?

– Спрашивал, не югослав ли ты. Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно. Венгром...

– Я рада, - улыбнулась Иби.
– Но лучше чувствуй себя русским.

– В том-то и дело. В том-то все и дело, что русским чувствую себя, лишь только перевоплощаясь. Всечеловечность, что ты хочешь. А ты невыносимо элегантна. И вообще такой амбьянс, что зарыдать и мордою об мрамор. Что ты читаешь? Можно?..

Узкая и тонкая, книжечка была в ледериновом переплете с полустертым золотым тиснением. Гид по Будапешту 1936 года. По-английски. Он раскрыл и прочитал:

– Would you like to spend a Royal Time in Budapest? Yes, I would, сказал он.
– Why shouldn't I...? Откуда у тебя это ретро?

– Дома нашла.

– Если да, - читал он дальше вслух, - то следуйте программе, которая была разработана составителем сего буклета в связи с визитом, Принца Уэлльского и отмечена первой премией на конкурсе. День первый, утро... (Он перекинул страничку.) После обеда... Прогулка по главным улицам центра, чай в "Джербо". Поездка по Дунаю либо в моторной лодке, либо в "Софии" прогулочном катере люкс. Вечером цыганская музыка (дирижер Имре Мадьяри) на террасе ресторана "Гундель", где бассейн с волнами, или в саду на крыше отеля "Ритц". Затем - в кабаре "Мулен-Руж"...

Он вернул ей книжку.

– Кроме Дуная что-нибудь осталось?

– Цыганская музыка.

– А еще?

– Осталось все. Или почти. Но под другими именами. Кафе "Джербо" - мы в нем.

– Это оно?

– Оно. Но если ты, как принц, предпочитаешь чай, то...

– Ни в коем случае. Спасибо. То, что нужно.

– А как прошло?

– Не говори.

– Что ты читал?

– Который тебе понравился.
– Он вынул бензиновую зажигалку, показал ей (напомнить про танк) и дал огня.
– Про параноика в поезде.

– Им не понравился?

Он усмехнулся.

– Не поняли?

– Если и поняли, - сказал он, - виду не подали. Реакция была молчание. И если бы на этом кончилось, Иби, я был бы счастлив. Но стали задавать вопросы, и я наговорил три бочки арестантов.

– Как?..

– Тюремная наша идиома.

– Забудь. Уже прошло.

– Будем надеяться, - вздохнул он и посмотрел, как она курит, разжимая при затяжке на белой сигарете пальцы.
– Но, правда, Иби? зачем ты столь изыскана сегодня?

– Тебя пугает?

– Меня охватывает спесь. Принцем крови начинаю себя чувствовать. Вскипает голубая моя кровь.

– Просто в юбке ты меня не видел.

– Я в целом! Облик...

– Какой!

– На букву "И".

– Идиотский?

– Интеллектуальный.

– Импортный?

– Интернациональный.

– Инертный?

– Инициативный.

– Инфантильный?

– Инфернальный.

Интервал. Потом она придумала:

– Инцестуозный?

– Идеальный.

– Неправда! Нос у меня длинный.

– А нос на букву "А". Аристократический. Можно сигарету?

– А я их для тебя купила. За валюту. В "Дуна-Интеркоктиненталь". В машине целый блок. И скотч. Ты любишь?

– Кто же не любит.

– Скажи мне, Александр, случайно, ты не сатанист?

– Не очень.

– А в Бога веришь?

– Я в ангелов пар экселянс?.

– А в падших?

– Тоже.

– В Сегеде, - опустила она глаза, - у меня в номере их была целая стая. Все падшие до одного. И я на них смотрена, когда...

– Когда?

– Ну, когда с твоего позволения. Соло... Mais dis-donc, tu sais parler Francais??

– Слегка.

– А хочешь, сходим во Французский Институт?

– Институт? Звучит серьезно. Надеюсь, это бывший "Мулен Руж"?

– Почему "бывший"? "Мулен Руж" как был, так и остался. Но этот by night? для простых людей. А мы с тобой пойдем в кино.

– На что?

Она закрыла гид и придавила в черной пепельнице окурок с оттиском губной помады.

– На то, чего в Москве вам не покажут. Даже у нас выходят в шоке.

* * *

Когда двумя сложенными пальцами - по-пистолетному - эсэсовец с фуражке с высокой тульей разжал коленнопреклоненной зубы, Иби сдавила его так, что Александр чуть не вскрикнул. Картина была - действительно. В ней тоже был Дунай, но по ту сторону границ - в прекрасной Вене, где бывшая узница концлагеря отыскала своего палача за стойкой отеля в роли ночного портье. Одна пара преклонных лет ушла среди сеанса. Потом какой-тo офицер увел из зала свою девушку - невесту, судя по светлому платью с кружевами.