Шрифт:
Он отложил планшет и стал с аппетитом есть. Макс ел с меньшим энтузиазмом, Кристина ковыряла борщ ложкой, а мама выпучила глаза на отца так, будто он сообщил что-то, что никак не укладывалось у неё в голове, хотя папины командировки были делом обычным.
– Саш, а ничего, что у меня самолёт в шесть утра?
– Отмени, – спокойно ответил папа.
– Да как я отменю самолёт, Саш? А путёвку? Я год к этому отпуску готовилась! Мы денег в него вбухали!
– А, то есть ты мне предлагаешь отменить работу?
Мама и папа переглянулись. Макс прекрасно помнил, как мама мечтала об этом отпуске, сколько нервов, сил и средств родители на это потратили. Неужели они оба уедут одновременно и оставят его, когда у него в жизни происходит такое?
– Вы что, оставите нас одних? – озвучила Кристина мысли Макса и насупилась.
– Никто не оставит вас одних, – сказала мама и посмотрела на папу. – Не оставим ведь?
– А это, Вик, уже к тебе вопрос, – ответил он с набитым ртом. – Я командировку отменить не могу.
За столом наступило гробовое молчание. Даже Кристина притихла. Только папа как ни в чём ни бывало гремел ложкой по тарелке.
– Пойду позвоню Алёне, – сказала мама и вышла из-за стола.
– С нами останется тётя Алёна? – спросила Кристина.
Но мама уже скрылась из комнаты, а папа лишь пожал плечами.
Мама была поздним ребёнком в своей семье, а её старшая сестра тётя Алёна уже больше походила на бабушку Алёну. Лучше всего у неё получалось громко смотреть телевизор и с головой уходить в вязание. Остаться с ней – всё равно что остаться одним.
– Я наелся, – сказал Максим и слез со стула.
– А как же второе? – спросил отец.
– Потом доем, – бросил Макс и ушёл в свою комнату.
– Потом не останется, – бросил папа вслед.
Комната Макса была обставлена примерно так же, как у Кристины. Только не было разбросанных повсюду игрушек, лишь пара экшн-фигурок богатырей стояла в книжном шкафу, а вот сами книги валялись где ни попадя.
Макс завалился на диван и закрыл глаза.
«Ну и ладно, без вас всех справлюсь! Тоже мне, семейка», – подумал он.
А в следующий миг в голове помутнело. Солнце ударило в глаза, а по телу побежал холодный и влажный апрельский воздух. Диван показался жёстким как асфальт.
Макс открыл глаза и увидел небо. Поднявшись, осознал, что находится у набережной. Он телепортировался помимо своей воли. За последние дни это случилось уже не впервые, и это очень пугало Макса. Апрель выдался тёплым, так-то можно и в футболке ходить, но Макс всё равно поёжился. Бросил взгляд на реку и поплёлся обратно домой.
А пока Макс шёл, он всё размышлял о том, что же с ним происходит.
То, что виновник здесь метеорит, Макс даже не сомневался. Интересно, кто-то еще получил какие-то способности? Мальчику хотелось, чтобы только он, как самый достойный. Он же не собирается использовать это во вред, наоборот, надо решить, как помогать людям! Макс не мог держать в себе такую жгучую тайну. Мысли прервал насмешливый оклик:
– Куда это ты собрался? За какую команду болеешь, ну-ка расскажи!
Глава 2
У детей и подростков сейчас в моде всякие антистресс-игрушки: то спиннеры были, теперь появились симпл-димплы и прочие поп-иты. Виктору в его тридцать три такое, конечно, не помогало. А от разрушительных привычек, благодаря которым, к сожалению, часто расслабляются в его возрасте, он отказался уже давно. В общем, в качестве борьбы со стрессом он выбрал старый батин способ: бесцельное щелканье каналов на телевизоре.
Политические обозреватели сменялись татуированными вдоль и поперек рэперами и ворчливыми тетками, которые постоянно пытались кого-то поженить, и, как правило, все это больше попахивало каким-то фрик – шоу, нежели передачами о любви и семье. Люди орали друг на друга и смеялись, а Витя пролетал сквозь всю эту суету, бесцельно щелкая одну и ту же кнопку древнего пульта. Иногда он останавливался, заметив какой-то старый советский фильм, знакомый с детства. Конечно, в пятнадцатый раз «а при нем задача» уже не смешило, но дарило давно ушедшее чувство уюта и дома. Все остальное время Вите казалось, что дома у него больше нет, и квартира эта тоже чужая. Ведь дом – это не жилплощадь. Дом – это люди и эмоциональные связи, которых он лишился.
Хотя квартира, в общем-то, и была чужой. Пятидесятилетняя суетливая тетка, типичная зазнавшаяся хабалка, сдавала старую «однушку», доставшуюся в наследство от матери. Казалось, что все здесь было как минимум одного возраста с прошлой владелицей, из дивана даже местами торчали пружины. Зато квартирка оказалась, в целом, очень удобной: и район неплохой – Строгино, все в пешей доступности, дешево, да и вообще, въехать в нее Виктору оказалось проще простого. Стоило только сказать, что он ветеран специальной военной операции, как хозяйка, поверхностно судившая людей только по их социальному положению, сразу преисполнилась уважения. А когда Виктор добавил, что не курит и не пьет, ключи моментально оказались в его руке.