Но нельзя. Ведь так поступает только гоблинское быдло, а нас пригласили на паучий бал – и мы получается не быдло…

Или нас пригласили в качестве паучьего корма?

Я запутался. И я хочу закинуть в рот полтаблетки мемваса. Или хотя бы четвертинку серой таблетки.

– Оди…

– Да? – встряхнул я головой.

– Вот гора плуксов. Мы вскрыли гнездо под потолком?

– Вскрывали взрывом? Как в этот раз?

– Что ты! Никогда! А в этот раз мы вообще не при делах – там… Эй! – в паучьем голосе зазвучало возмущение – Я же чуть не проговорился. Слушай, не выпытывай. Иначе меня и остальных точно отправят на окраины у дыр сидеть и плуксов ждать. Веди себя честно.

– Честно? – переспросил я и, дождавшись кивка, предложил – Давай мы сейчас подойдем к тому столу, где мои бойцы рассказы ведут. И спросим сколько раз им задавали вопросы касательно наших будущих планов и внутренних дел. И вот сколько раз они спрашивали – столько раз я пну тебя по харе. Что скажешь? Это ведь честно? Ведь твои благородные пауки не стали бы спрашивать лишнего… Согласен, паук?

– Проехали. Мои фото тебя не заинтересовали, вижу. А там ведь было несколько удачных! Со старыми пауками греющимися у…

– В задницу.

– Ясно – вздохнул тот, сгребая фото и доставая следующие – Вот совсем старые.

Бегло просмотрев толстую пачку, отложил две штуки. Остальные без сожаления закинул в контейнер. Рассмотрев фото, покрутив перед глазами, глянул с обратной стороны, пожал плечами и забросил их к другим, отряхнул руки от пыли.

– Что на последних интересного увидел? Я их недавно отыскал – завалялись в сумке с расходниками. В боковом кармане под тряпками.

– А больше там ничего не завалялось?

– Не. Тряпки, две фото, кусок сухого мяса и чей-то оторванный ноготь с большого пальца ноги. Больно наверное было…

– Наверно.

– Так что интересного увидел?

– Мужика темнокожего – ответил я – С кожей бугристой. Еще нескольких пауков. Радостно танцуют.

– Высокий детина в татухах бугристых? Я тоже в свое время долго рассматривал. А тесак его видал?

– Кто это?

– Кто-то из давно живших пауков. Столько времени утекло. Кто знает теперь? Да как ты и любишь говорить – всем плевать.

– Ну да – ответил я, поднимаясь – Далеко до ближайших торгматов?

– На лифте на два уровня вверх. Потом до упора влево – до стены. Там торговая галерея.

– Ага.

Ткнув Рэка, разбудил орка и сказал передать остальным, чтобы не дергались – скоро буду. Орк что-то проворчал, отвернулся к стене, сжал ладонями израненное пузо и затих. Кивком попрощался с пауком-историком и зашагал к лифту. Глянув назад, убедился, что историк уже позабыл про меня и, прижав к пузу контейнер с бесполезным мусором, заторопился к моим бойцам.

В контейнере труха. И раз там только дерьмо – значит так задумано. Где-то в паучьем царстве есть еще одна подборка фотографий. Куда более ценных. И эта подборка находится в цепких лапках личностей куда поважнее чем клоунская ПауПам.

На последних двух фото танцевал смуглый мужик, чье полное описание я слышал совсем недавно. И слышал не из паучьих уст, а из окровавленной пасти перепуганного болотника.

И болотник описывал не паука. Нет. Он описывал внешность другого болотника. Важного болотника.

Как он описывал?

«Высокий, могучий, смуглый, со стоящим дыбом пучком черных как смоль волос на голове и сплошь татуированным изрубцованным лицом. Он ласково называл свинок «пока-пока» или что-то в этом духе. Он заставлял болотников танцевать ка-матэ – общий танец с гримасами, воплями и словами на непонятном языке. А еще он клялся, что помнит многое из бывшей жизни».

В точности такой вот мужик и был изображен на фото. Смуглый. Высокий. Могучий. С изрубцованным лицом. С оскаленными в широкой улыбке подточенными зубами. С пучком торчащих вверх черных волос. Танцующий сам – и заставляющий других. На фото несколько пауков довольно слаженно танцевали некий общий танец, стоя при этом посреди удивительно узкого и темного коридора со странно закругленными стенами и потолком.

Спроси кто меня – я был сказал, что они стоят не в коридоре. Они устроили танцевальную вечеринку внутри трубы. И танцуют по колено в зеленоватой воде. А чуть в стороне, на изогнутом склоне стены, виден некий полупрозрачный отросток. Любой, кто увидит подумает, что это ошметок слизи. Я бы тоже так сказал. Но после того, как мы в Зловонке наткнулись на студенистый плотоядный банан с горловыми щупальцами – я так больше не скажу. И не подумаю.

И спроси меня кто из своих – Оди, скажи начистоту, что ты видишь на этих фото? – я бы ответил: танцующего первого вождя Зловонки. Того, кто ласково называл свинок пока-пока и создал знаменитую свиноферму Паму-Пока, что так долго поставляла вкусное и жирное мясо всем желающим.