Выхожу и застываю в ступоре, слыша голос сына, который что-то гулит и смеётся. Разворачиваюсь в сторону детской, лечу туда. Не в кроватке. Черт! Я замок на эту дверь повешу лично.

Бегу к лестнице, там калитка плотно закрыта. Он на этаже. И вдруг я слышу голос, от которого бьет словно током.

Иду к гостевой, дверь в которую приоткрыта. Вижу сына, который сидит на груди своего отца и довольно тягает его за нос. Рядом сидит беременная улыбающаяся Алия. А я смотрю на это и чувствую себя так, словно меня избили. Снова.

Деликатно стучу прежде, чем заглянуть.

– Ты ничего не перепутал, сын?

Перевожу взгляд на Алию и извиняющимся тоном спрашиваю:

– Он вам не мешает? Не разбудил хоть?

На Илью я не смотрю. Не могу себя заставить.

– Стася, мы с Таиром поговорили и вот что хотели у тебя уточнить: ты разрешишь нам брать Илюшу к себе, когда мы передем к себе. Пусть сын знакомится с настоящими отцом.

Нет. Однозначно нет. Определённо нет. Ни за какие коврижки, нет. Нет.

– Мне нужно обсудить это с мужем, но я не вижу причин препятствовать их общению, - открывается и выдаёт мой проклятый рот.

Это всё его баба, которая такая добрая, что аж бесит, на меня влияет.

Что со мной происходит? Почему так ломает и хочется реветь? Я же сама вчера ему мозг трепала за сына. А теперь даже заставить себя смотреть на него не могу. Не могу, потому что прямо тут разрыдаюсь и окончательно опозорюсь.

Мне. Нужен. Мозгоправ.

– Сын, может пойдем уже папу разбудим?
– пытаюсь отвлечь себя, глядя на ребёнка.

– Папа, - вдруг тычет пальцем сын в Илью.

У меня в этот момент сбилось дыхание и весь мой педагогический опыт слизала корова. Что ему ответить, как? Это не папа? Так папа же. Это не тот папа?

Своими же руками заварила эту кашу, а прочитать про это даже не догадалась.

Таир забавно угукнул сыну, пощекотал и выдал:

– Так похожи, Илюха?

Сын засмеялся, и я отмерла.

– Пойдём, путешественник. Дай дяде и тете ещё полежать, не все такие ранние пташки, как мы с тобой.

Я присаживаюсь и вытягиваю вперёд руки. Безотказный метод. Илья тут же весело визжит, наплевал на Сагалова, и ползёт ко мне, уверенно спрыгивает с кровати и смешно топает ножками ко мне, бросаясь в мои объятия. Я довольно улыбаюсь и чмокаю его в щёку.

– Маши пока-пока дяде и тёте, - трусь носом об ароматную щёчку и забираю сына.

– Настя, нам потом с тобой нужно будет поговорить, - обращается напоследок Илья.

Замираю недовольно.

Настя. Аж передернуло. Но поправлять не стану. Так даже лучше. Пусть передергивает каждый раз и напоминает, что это не мой Илья.

– У меня много дел и планов, если тебе что-то нужно, лучше вылови меня пока мы с Ильей не уехали из дома, - бросаю, не оборачиваясь, и выхожу.

Возвращаюсь к мужу, который так и спит, и запускаю сына на кровать к папке, сама иду в ванную. Смотрю на свое отражение недовольно. Снова болезненный вид. Как он мне опостылел.

А в голове один вопрос: что ещё ему от меня нужно?

Я умылась, привела себя в порядок, сделала макияж, добротный, чтобы замаскировать этот болезненный вид и не раздражать себя ещё больше, чем я уже раздражена. Вышла, Вартан с мелким уже спустились к завтраку. Я спокойно оделась, привела себя в приличный вид, такой, чтоб на отражении было приятно задерживаться. Только оставшись довольной своим отражением я вышла из комнаты.

Пошла в сторону кухни, но издалека услышала голоса Алии, Любы и Тамары Петровны, и замерла.

Не хочу идти туда. Нет ресурса быть радушной хозяйкой. Лучше сразу найти Сагалова и узнать, какого Лешего ему надо, а потом ехать. Психолог назначила встречу на час. Лучше мне готовиться к ней.

Хотя, может сейчас материала добавится. Слышу голоса в кабинете. Разворачиваюсь и иду туда, обнаруживаю там мужа и Илью. Находиться тут с ними двумя мне не улыбалось, так что сразу же обращаюсь к Сагалову.

– О чём ты хотел поговорить?

– Отлично, спасибо, что пошла на встречу. Я только что Вартану рассказывал о путешествиях сына, - улыбается и говорит Сагалов, делая глоток кофе.

Мой муж смотрит на меня укоризненно, ведь я ни полсловом не обмолвилась ему о побеге сына.

– Ты не говорила, что наш ползун успел друзей навестить и Илью отцом назвать.

– Ты ушел из спальни раньше, чем я вышла из ванной, - пожала плечами я.
– Не думала, что нужно разбудить тебя ради этого. Он и Гурама папой называл пару раз, так что не стала бы из-за этого разводить большую драму.

– Он и есть ему папа, только крестный, ты права, Гур сам его приучил, я даже боялся, что в какой-то момент Илюха его отцом назовет, а не меня.