Хуже не будет.

Когда под мультик доедала первую пироженку - от порога раздался негромкий смешок. Повернула голову.

В проеме застыла высокая мужская фигура. В черных брюках и белой рубашке.

Он стоит там. И молча смотрит на меня, как я нагло расселась тут, ногами болтаю в воздухе, ем, а по детскому каналу идет мультфильм про коня.

– Хозяйничаешь? – хрипло спросил Арес и шагнул в кухню. Усмехнулся. – Не стесняйся. Бери, что хочешь.

В молчании дожевала пироженку. Усилием сделала вид, что меня не застали врасплох, что я не напугана, при этом боковым зрением с волнением проследила, как старший Северский неспешно приближается к столу.

– У меня тут кое-что есть, - сказал Арес и остановился напротив, собой загораживая телевизор.

Невольно уставилась в его уверенное лицо. Большие блестящие глаза, прямой греческий нос, чувственные, чуть приоткрытые губы…

Это темная красота, взрослая, грубоватая из-за жесткого взгляда, настоящая мужская. Верхние пуговицы его рубашки расстегнуты. Подмышкой болтается кобура с пистолетом, ремешок врезался в белую ткань рубашки.

И пахнет от него так приятно, ненавязчиво, дорогим одеколоном.

Я рядом с этим мужчиной дышу чаще.

Помню все эти острые ощущения, когда на коленях стояла перед ним. И как он меня целовал потом.

– Вот, - Арес сунул руку в карман. Вытянул белую тряпочку. Встряхнул ее – и я узнала свои трусики.

Ох…

Он положил трусики на стол рядом со мной. Снова посмотрел на меня. Большим пальцем мазнул по моей нижней губе, стирая крем, которым я перепачкалась.

И, глядя мне в глаза лизнул подушечку.

Затаила дыхание.

Арес выдержал паузу.

– Не люблю сладкое, - сказал он, распробовав. Его глаза сверкнули. – Но зато ты мне нравишься.

Осознать не успела смысла его слов – его пальцы сжались на моем подбородке, рывком притянули к себе.

И теплые губы впились в мои.

ГЛАВА 67

Я за эту длинную ночь целуюсь уже второй раз, со вторым братом.

В клубе с Севастианом было так же – жарко и тяжело дышать, и в ушах кровь шумела, путала мысли.

Если бы у меня был опыт Юльки – я бы точно его оттолкнула, но перед напором этого мужчины я слабая, меня словно выдернули из моего узкого мира и швырнули во взрослую жизнь.

А здесь всё взрослое.

И поцелуй, с которым он на меня набросился и его объятия, горячие руки заползли под свитер и сдавили спину, смяли талию, за бедра рывком придвинули меня по столу.

Промежностью врезалась в его пах. Под брюками твердый член, который я в пятницу принимала, он в рот мне толкался, и сейчас толкнулся навстречу, словно признал меня, я просто спятила.

На поцелуй ответила.

Ногами обняла мужские бедра, упругий язык пропустила глубже в рот.

Это дурное поведение.

Но меня крепко держат, ладонь лежит на моем затылке, не давая отстраниться. И его губы, полные, мягкие, сладкие – пытают меня.

Я раньше столько не целовалась, не знала об этой тяге и что так тяжело прекратить.

Вцепилась в воротничок его рубашки, готовая уже ко всему.

Он оборвал мою жажду сам. Запустил пальцы в мои волосы и потянул у корней, сильнее и сильнее. Затылок начало покалывать, я уперлась ладонью в его плечи и послушно отодвинулась.

Втянула воздух открытым ртом.

Его черные глаза напротив.

Друг на друга смотрим и молчим, тяжело дышим.

Он улыбается.

Тому, что сам всем распоряжается, командует, головы не теряет, а я как глина в его руках.

Осознала это.

И еще немного отодвинулась по столу.

– Куда? – Арес удержал меня за свитер.

– Ты зачем пришел?

В его глазах блеснула усмешка, и я сама поняла, что глупость сморозила.

Это его дом, он ходит, где хочет.

– У Тима была? – он задрал свитер выше. Глянул туда – на мой втянутый от волнения живот. – Он тебя из клуба забрал?

– Да, - с раздражением выдрала у него свитер. – Были у него, а потом явилась ваша Гела. С предложением работы. Жду пятницы и торгов.

Во мне закипает злость.

Я не в гостях здесь, и эти поцелуи, вообще, ничего не значат, со мной играют, а я позволяю, но больше такого не будет, хватит.

– Отойди, - подняла ногу и согнула в колене, готовая зарядить по его каменному прессу.