— Прекрасная лаурия, вы меня слушаете? — Тейноран вырвал меня из размышлений, почтительно встав передо мной на колени. При этом его мощная фигура все равно оказалась выше меня, сидящей на кровати, на полголовы.

— Я сама не очень хорошо понимаю, где я была, — ответила я и ободряюще похлопала шеррия по могучему плечу. Из-за воды получилось скорее поглаживание, и, кажется, слуга слегка покраснел, склонив голову. — Меня подставили. Вкратце: я попала в дольмены местных демонов, а там в меня вселился морской дух. Теперь меня все ненавидят и считают проклятой. Зато я могу отрастить хвост и щупальца, — хмыкнула я, видя, как с каждым словом глаза Тейнорана становятся все шире. — Ну, я вроде как должна это уметь, — добавила неуверенно.

Захотелось попробовать.

Тиррес сказал, что после оборота в храме Венинумары это колдовство у меня должно получаться хорошо. Оставалось только поверить. Ради интереса я закрыла глаза и представила, что у меня настоящий рыбно-русалковый хвост. Ни на что особенно не надеясь, открыла глаза обратно и… обнаружила то, что и хотела.

У меня был хвост!!! Огромный, блестящий, словно внутренняя поверхность раковины-жемчужницы. И примерно так же стала блестеть и моя кожа. Потрясающая красота!

— Понятия не имею, как у меня это получилось, — воскликнула я, ударяя хвостом по воде и тут же легко всплывая к потолку. — Сначала не получалось!

Тейноран приоткрыл рот, глядя, как я выписываю кульбиты в паре метров над его головой. Потолки в спальне Морского эмира были для этого прекрасно приспособлены.

— У вас все вышло, потому что вы не испытываете страха. А сперва, видимо, боялись и отталкивали этот дар, — выдохнув и чуть расслабившись, ответил шеррий и сел на мое место на кровати, чего себе обычно не позволял. Но, видимо, шок сказался. — Так с любой магией происходит. И с любым умением: если вы его отвергаете, оно гаснет.

— Надо же, как интересно, — фыркнула я, рассматривая, как переливаются в призрачном свете подводных цветов мои плавники. — Такое ощущение, что я все еще чувствую свои ноги. Но они словно под слоем чешуи и новых мышц. Так здорово…

— Вы… прекрасны, моя госпожа, — улыбнулся тогда Тейноран, и его немного рубленное волевое лицо стало мягче.

— Кстати, — бросила я, спускаясь вниз. — За время моего отсутствия ничего ужасного не произошло? Не нашли того негодяя, который лишил мозгов русалку?

Тейноран помрачнел и даже немного побледнел.

— К сожалению, нет, прекрасная лаурия. Говорят, что расследование зашло в тупик. Девушка ничего не помнит и не может ничего подсказать.

— Жаль. А ты не знаешь, кто мог бы приказать местному морскому коньку украсть меня? Ведь после того праздника неделю назад меня к дольменам увез именно морской конь. Может быть, кто-то шептался где-нибудь в уголке, а ты слышал?..

Надежды было мало, но не спросить я не могла.

Тейноран скорбно покачал головой.

— Все магнумикусы имеют жестко связанных с ними хозяев. Большинство из них попросту не посадит себе на спину чужого человека, даже если хозяин прикажет. Поэтому то, что вы спрашиваете, очень странно.

Разгадка никак не становилась ближе.

— Но, возможно, вам стоит спросить у приближенных к эмиру. У кого-нибудь из его сестер?

Я кивнула.

— Спрошу.

А Тейноран тем временем добавил:

— Кстати, стало известно, что та русалка, которую вы нашли, лишилась не только памяти, но и магии. Теперь девочке остался только ее русалочий хвост, от которого она даже не сможет избавиться.

Я нахмурилась.

Ведь дольмены в логове рудиса тоже лишали магии. Совпадение?.. Вот уж вряд ли, учитывая колдовской знак, который я встретила и на камнях, и на лбу несчастной.

— Тейноран, а ты ничего не знаешь о вот этом знаке? — Я повертела головой в стороны, ища хоть что-нибудь, на чем можно рисовать.

Под рукой оказался только мясистый лист какой-то водоросли, что росла за балконом, и острый кинжал, висящий на одной из стен спальни в качестве украшения.

Я быстро вырезала рисунок, который прочно отпечатался в памяти, и с надеждой посмотрела на слугу. Тот почтительно наклонил свою блестящую голову к моему творению, но тут же покачал ей.

— Что это, прекрасная лаурия?

Я вздохнула. Все концы обрубались.

— Это символ, который был и на русалке, и на камнях, что меня чуть не убили. Что ж, придется спросить еще у кого-нибудь. Палтус Бро не знал этого рисунка, ты не знаешь — возможно, знает эмир?..

При воспоминании об улыбчивом зеленоволосом хитреце под желудком екнуло. Что-то подсказывало, что чем больше времени я буду проводить с ним, тем ближе окажусь к его постели. А этого мне совсем не хотелось.

— Возможно, — кивнул Тейноран и вдруг сильнее нахмурился. — Но что, если этот знак означает что-то ужасное? И если вы спросите о нем того, кто причастен, то этот кто-то узнает о вашей излишней осведомленности?..