Неправильно? Тебя можно было неправильно понять? Ты подмигивал мне весь вечер и глазел не отрываясь! Хочешь сказать… Это просто актерская игра на публику? Эй!

Э-э-э-э-эй! Муратов! Ты… Ты что наделал?

У меня чуть не задрожал подбородок. Скажи, что я ошибаюсь!

— Пошлите.

Я послушно распрямилась на ватные ноги и осознала масштаб своего опьянения. Не алкогольного.

Друзья оставались всё дальше и дальше, принявшись ворковать, а я, как в замедленной съемке, глазела по сторонам и старалась не отставать от Муратова. Мы пробрались к сцене, откуда он забрал свою гитару. Кругом царил хаос, доносились поздравления, тосты и звон посуды. Гирлянда на ёлке бешено мигала, заворожив меня на неопределенное время, пока парень не потеребил моё плечо.

Мы должны были ещё куда-то идти?

Лекса уверенно направился вдоль бара. Мы обошли его кругом, подозвали парня в фартуке. Тот откинул перед нами деревянную столешницу, позволяя пройти внутрь, а затем и скрыться за дверьми с надписью "кухня".

— Куда мы? — Муратов быстро вышагивал по белому кафельному полу, попутно поздравляя с Новым годом поваров в белых халатиках и чепчиках. Я семенила следом, сразу после его драгоценной гитары, и подмазывалась к поздравлениям посторонних людей. На меня косо смотрели, оценивали.

— Увидите.

У очередной двери перед нами вдруг возникла маленького роста женщина с запакованной в фольгу тарелкой. Глаза у неё были миндалевидные, чёрные, а волосы собраны не как у всех, а под платок.

— Бахтало Нэво бэрш!

А?

Чего? Она чихнула что ли?

— Наис тукэ!..

Вдруг Муратов пролепетал похожий набор звуков в ответ. Они с поварихой обменялись парой фраз, после чего Лекса наградил меня серьёзным взглядом.

Что за?..

Женщина протянула парню тарелку и теперь широченно улыбнулась. Во рту её солидно блестело не меньше трех золотых зубов. И пока я пыталась сообразить, кем она может быть по национальности, мы с Муратовым выскочили на лестницу, прямо на мороз в лёгкой одежде. Здесь, в арке при въезде во двор горел мигающий фонарь, а в лицо врезались снежинки. Где-то поблизости громыхали фейерверки.

Ну и на каком языке они говорили?

Мы вышли из здания ресторана и прошли к лестнице, ведущей, очевидно в подвальное помещение.

Любопытное начало года.

— Здесь у нас репетиционная, — раскрытый замок болтался на петле, поэтому мы просто забежали в тепло и прикрыли дверь изнутри. Слегка пахло сыростью. — Владельцы ресторана частенько меняются, но у нас с ними всегда взаимовыгодные условия. Народу нравится наша музыка.

Внутри оказалась маленькая прихожая и ещё одна дверь, уже поосновательнее.

— Наденьте, — пока я осматривалась, Муратов, держа тарелку в одной руке, второй положил к моим ногам тапочки. — Устали, наверное, на каблуках.

Заботливо. Но зачем я здесь?

В наше время, что, и повод уже не нужно озвучивать?

Виолетта, не нужно так мандражировать! Парень привёл тебя посмотреть на подвал… Дыши глубже.

— Ты же понимаешь, у меня накопилось к тебе очень много вопросов, — рассматривая его загадочное выражение лица через прищур, я сбросила туфли и утонула в мужских тапках.

Глупо пытаться приструнить Муратова вот так. Я ведь понимала, что позволила себя привести по доброй воле.

Лекса молча толкнул обитую поролоном дверь и занырнул рукой в темноту. Задребезжали лампы, во внушительного размера помещении загорелся тускловатый свет.

Первое, что бросилось в глаза — очень много ковров, в несколько слоев устилающих пол, и висящих, словно трофеи, на стенах.

— Добро пожаловать, — парень скользнул внутрь и направился вглубь комнаты, в сторону большого дивана с низким столиком. — Здесь я занимался музыкой вместо ваших пар.

Какая прелесть!

В противоположной части размещались подмостки, на них — прозрачная ширма, заслоняющая массивную барабанную установку. Чёрные высокие колонки располагались по краям. Возле сцены были культурно скручены провода, покоились гитарные чехлы, а ещё аккуратно сложенная груда, кажется, сломанных барабанных палочек.

Я обернулась к Муратову, распаковавшему передачку с кухни, и проследила, как он достал из кухонного шкафчика стаканы со столовыми приборами. Его гитара уже отдыхала стойке. Облагороженный подвальчик, уютный.

— Здорово я вас украл? — тон нашего разговора заметно растерял официоз. Если можно было так назвать его прежде дежурные наглые шпильки.

Мы были здесь вдвоем, наедине, а это опасно. Я с опаской подошла ближе.

И зачем ты только родился с таким сексуальным голосом?

— Значит, никаких объяснений не будет? — мои нервные клетки не знали, по какому поводу возбуждаться.

Пока мы шли сюда, я успела засомневаться. Действительно ли образ музы Муратова принадлежал мне? Неизвестно, с какими ещё Снежными Королевами он водился… Но теперь я с вожделением ждала, когда захлопнется мышеловка.