— Мне кажется, после этой пересдачи Филипок напишет на нас докладную.

Филипок? Это Иван Филиппович что ли?.. Если бы он услышал, у него последние три волосика приподнялись от почтения к Толстому. Мда…

— Но я так устала на этих каникулах… Сил нет. Хорошо, что Вилка поставила автоматы…

Моё прозвище посолиднее будет. Да это успех.

Вот же две кукушки!

— Я просто в шоках была, когда зашла в личный кабинет! Я в тот момент уже сидела с тетрадкой, уже прикидывала, как эту всю блевотню буду зубрить и рыдать…

Походу после праздников это единственно доступное сравнение для Апиной.

— А Вилка пятерку поставила… Хотя я на последние репетиции даже не ходила, прикинь.

Засранка, молчи побольше!

— Нифига, у нас у всех пятерки! Автоматом! Она за посещением даже не следила… А у моего знакомого со второго курса она приняла зачёт, хотя он говорил, что не готовился… А… А Митрохину с общаги, помнишь? Она наоборот рассказывала, что они с подружками всю ночь сидели, зубрили лекции, практики и лабы, а в итоге Вилка у них ничего дополнительно даже не спрашивала. Просто глянула, что в билете написано, и поставила всем нормальные оценки… А ещё-ё-ё! Лексу помнишь, как он ей нахамил?

— Фе-е-е! Этот, кудрявый пид*р!

Овца! Да как она выражается?..

— Э-э, ну. Мы с ним песню будем петь на балу… Так Вилка разрешила! В покое его оставила… Его?! Что это с ней происходит?

Я замерла с кисточкой у глаза, разинутным ртом и проморгалась. Фу, кажется, невысохшая тушь прилипла к верхнему веку…

И что это за подозрительная тишина?.. Эй!

АЛЛО!!! Я вас слушаю… Что же со мной происходит?

— А я зна-а-аю! Да у неё сто проц появился мужик!.. Добрая баба — удовл…

Ах ты сыщица легавая!

АПИНА!!!

***

Я стёрла слюной второй нарисовавшийся ряд ресниц и разогнала кудахтающих куриц у кабинета, оставив на память автографы в их зачётках. Как грубо и метко было подмечено, мой появившийся мужик, пару лет назад закончивший школу, должен был уже прийти на репетицию. К нашему счастью, сплетницы даже не догадывались, что злючка-Вилка может запасть на кудрявого п*дора.

И вовсе он таким не был! Мне это лучше всех было известно! Просто девушки завидовали внешности Муратова — у самих-то слой штукатурки для маскировки лица! Можно считать, что носили накладное.

Вот и я, чтобы рядом с ним приукрасить, чем «наградила» мать-природа, взялась за тюбики и изобразила, как могла, художество. Надеюсь, далёкое от «Крика» Ван Гога… Мне не терпелось увидеться. Поцеловать его соблазнительно ухмыляющиеся тёплые губы, пробраться в рот и сотворить преступление над мужским железным самообладанием. Не всё же Муратову смущать меня своей откровенностью. Только была маленькая проблемка — пара сотен любопытствующих глаз, рассчитывающих увидеть на моём месте Иришку Максимовну… Устроим им сюрприз.

— Добрый вечер, — я одёрнула своё удлиненное платье и поправила тугой воротничок, заходя в актовый зал.

Небольшое опоздание — так свойственно прихорашивающимся перед свиданием девушкам, но только не суровой Вилке Сергеевне. Отдохнувшие после праздников студенты, уже во всю щеголяющие в вечерних нарядах, настороженно на меня обернулись. Их сегодня не встретила рыжая конопатая хохотушка, но вот пришла нелюбимая грымза. Догадываются ли они…

Могут ли перемывать мои косточки за спиной также, как это делали магистрантки? Естественно. На людях хорошо бы держаться от Муратова подальше…

Да где он прячется? Я сейчас начну дёргаться от нервов!

— Здравствуйте! А где Ирина Максимовна?.. — громко вышагивая на каблуках в воцарившейся тишине, я попыталась улыбнуться посочувственнее, но, думаю, вышло ехидно.

Я тревожно подобралась к сцене, остановилась рядом и заговорила громко без микрофона.

— Кхм… Всем добрый вечер!.. Ребята. Поздравляю вас с новым учебным семестром, — у студентов медленно пооткрывались рты.

Я опешила. Что, вежливость поразила бабуинов до глубины звериной души? Ну не хотелось мне злиться!..

— У нас тут небольшие изменения. Ирины Максимовны больше не будет… По семейным обстоятельствам. Теперь ответственная за бал — я. Мероприятие запланировано на Татьянин день, двадцать пятого января, так что, у нас с вами остаётся неделя, чтобы показать перед ректоратом что-нибудь приличное…

Вот это у них моськи повытягивались! Студенты стали переглядываться, перешептываться. Мне даже стало неловко за свой злючий образ. То есть, настолько люди меня чурались? Разве это не приносило мне наслаждение ещё какой-то месяц назад…