— Как странно, — проговорила Фаррин, подводя меня к раковине, где я промыла рану — маленький, но удивительно глубокий порез. — Я очень внимательно слежу за тем, чтобы все осколки от лопнувших лампочек тщательно собирали и выкидывали. Но иногда ассистенты работают безалаберно.

— Как вы думаете, придется накладывать швы? — спросила я.

— Нет, — сказала она, протягивая мне кусочек марли, чтобы я прижала его к порезу. — Уверена, что не придется.

Пока она заклеивала мне палец пластырем, я наблюдала за ее лицом, залитым красным светом. Ее глаза напоминали черные точки, окаймленные густыми черными ресницами. Губы были бледными и практически сливались с кожей.

Как осколки лампочки могли оказаться на той полке? Тем более я не сказала ей, чем именно порезалась.

Складывалось впечатление, что Фаррин знала, что там что-то лежит. Причем что-то опасное.

Возможно, это была проверка? Чтобы посмотреть, заплачу ли я?

Она подняла на меня глаза, но я успела отвести взгляд. Судя по часам на стене, было уже почти десять вечера.

— Мне пора домой, — проговорила я. — Спасибо вам огромное.

— Я провожу тебя, — сказала она.

— Нет-нет, не надо. Еще раз огромное спасибо.

Это была честь для меня. Возможность, которая выпадает раз в жизни.

— Не говори глупостей. Ничего подобного.

Я всегда в твоем распоряжении, — сказала она и кивнула, опустив голову так низко, как будто это был поклон. — Позвони мне утром и скажи, как твой палец, хорошо?

Доброе утро, Фаррин. Сегодня из моего пальца течет немного меньше крови.

Я знала, что не стану ей звонить, но вежливо улыбнулась и сказала, что позвоню.

* * *

Проснувшись следующим утром, я первым делом вспомнила про свое обещание Фаррин. Еще не отойдя ото сна, я сняла с пальца повязку.

На нем не было ни пореза, ни царапины, ни шрама.

Я села на кровати и начала проверять другие пальцы, подумав, что после трудного дня я просто-напросто могла замотать не тот.

Но ни на одном из них ничего не было.

Я позвонила Фаррин.

— Вот видишь? — ее голос звучал самодовольно. — Со здоровьем у нас все в порядке.

У нас.

Я повесила трубку и еще долгое время смотрела на свой совершенно здоровый палец.

Всю неделю Картер оставался воплощением рыцарского духа. Даже обедал вместе со мной. Правда, казался при этом немного отстраненным. Но кто бы выглядел иначе среди шестнадцати тараторящих девушек?

«Он пытается спасти наши отношения», — убеждала я себя. Конечно же, это не было связано со словами, которые появлялись тогда в моей голове. С тем разговором, когда я слово в слово повторяла все, что говорил мне сладкий, ласковый голос.

По словам Таши, то, что Картер передумал, было целиком моей заслугой. Она сравнила его с цветком, который нуждался в поливе, чтобы зацвести и распуститься.

Нельзя было не признать, что он изменился. Он больше не отпускал язвительных комментариев в сторону Солнечного клуба, да и вообще от его сарказма и цинизма не осталось и следа.

А еще из его жизни полностью исчезла Зоуи.

Во вторник после школы он подвозил нас с Кейси и Лидией к нам домой. Девочки пошли в дом, а я осталась в машине.

— Увидимся попозже? — спросил он.

Я наклонила голову.

Возможно, у меня сегодня не будет времени.

— Тогда я позвоню.

— Хорошо, — проговорила я. Такого ответа я не ожидала. — Если хочешь.

Я уже хотела открыть дверцу машины, когда он наклонился ко мне и взял меня за руку.

— Ты такая красивая, — произнес он, глядя мне в глаза. — Я тебе сегодня уже об этом говорил?

— Да, — отозвалась я, аккуратно пытаясь высвободить руку. — Три раза.

Но он отпустил меня не сразу. Ему еще нужно было на меня наглядеться.

Я отвела взгляд. Видя в его глазах такое обожание, я почему-то чувствовала себя неловко. Да, я хотела, чтобы у нас с Картером все получилось. Да, сейчас он вел себя как идеальный парень.

Но если честно, мне становилось скучновато.

— Мне правда пора идти, — сказала я, вырвав руку из его ладоней, и выскочила из машины. — Спасибо, что подвез. Поговорим попозже. Может быть.

Несколько мгновений он выглядел сбитым с толку, но потом его лицо снова приобрело мечтательный, отсутствующий вид.

— Я буду по тебе скучать.

Я зашла в дом, не помахав ему на прощание.

Лидия и Кейси сидели на кухне. Их голоса эхом раздавались по дому, и я слышала, что они то замолкают, то снова начинают говорить. Все это время Кейси, безусловно, изо всех сил пыталась показать свою преданность и любовь к Аральту. Но я не могла не заметить: в то время как все остальные были полны радости и уверенности в себе, Кейси казалась напряженной и встревоженной. Она старалась чересчур усердно, и все, что она говорила, казалось мне немного натянутым.