Императору уже давно не было настолько хорошо. А все из-за того, что он провел с Софией ночь и утро, наполняясь ее любовью и отдавая девушке собственную. Вот, оказывается, что имел в виду отец, когда рассказывал о любви и ее влиянии на эмпатов. Арен никогда не верил, что подобное возможно – ощущать себя единым целым с другим человеком, – но теперь он знал, что это правда.

Только бы не потерять. Только бы София всегда была рядом с ним.

К сожалению, совсем «всегда» не получалось – утром пришлось расстаться. На этот раз Арен не мог задерживаться, и так накануне не успел просмотреть документы у себя в кабинете, если он еще и сегодня будет бездельничать, потом не разгребет. Так что в шесть утра император, расцеловав Софию с ног до головы, из-за чего она начала звенеть от удовольствия и звонко смеяться, дергая и ногами, и руками, отправился в собственный кабинет и до восьми не поднимал головы, изучая оставленные секретарем документы.

Без пятнадцати восемь Арен, поколебавшись пару мгновений, все-таки перенесся в спальню Виктории, не желая провоцировать у жены ненужную ревность, и разбудил ее.

– Я пойду к детям, – сказал он, не подходя к постели – не желал, чтобы Виктория лезла с объятиями. – Ты умывайся и приходи к нам в столовую.

– Да, Арен, – ответила она покорно, и император сжал кулаки – Защитник, если выяснится, что на жене действительно что-то было по вине Аарона… Что ему тогда делать?!

Воскресить бы брата. А потом опять испепелить.

Сразу после завтрака Виктория ушла работать в оранжерею, а Арен, передав детей Софии и пару секунд полюбовавшись на ее счастливые глаза, перенесся в кабинет – для встречи с Гектором Дайдом.

– Я все жду, что настанет то время, когда мне не придется встречаться с тобой каждый день, – пробормотал император, глядя на нахмуренного дознавателя.

– Надеюсь, что оно настанет, – буркнул Гектор, залезая в нагрудный карман, и поинтересовался: – Могу я закурить, ваше величество?

– Можешь.

Дайд опустился на диван рядом с Ареном и, затянувшись толстой сигарой, начал отчитываться:

– Задержанные по-прежнему молчат в тряпочку. Нет, кое-кто говорит, но не те, кто нужен. Арвен играет в молчанку. Ваше величество… могу я попробовать зелье правды?

– Запрещенный прием, – хмыкнул император. – Пробуй.

Зелье правды действительно было запрещено официально, но Арен прекрасно знал, что порой нужные сведения добывались из подозреваемых с его помощью. К сожалению, панацеей оно не являлось из-за специфических запаха и вкуса – задержанные, как правило, относились к еде с подозрением и старались не есть что-то сильно пахнущее, понимая, что так можно замаскировать зелье правды. Кофе, в котором его было идеально прятать, и вовсе никто не пил.

– Вряд ли сработает, еще и в случае с Арвеном, но чем демоны не шутят… Что касается дальнейшего расследования – опросы служащих Императорского театра ничего не дали, пробуем внедрить пару агентов для слежки и наблюдения. Есть у меня версия… Хотя даже не версия, скорее, ощущение, что театр связан с Асириусом. Жена Арвена, кстати, сказала, что он очень любил ездить туда на спектакли – и с ней ездил, и отдельно. Театральный фанат, в общем. Само по себе это ничего не доказывает, но где-то здесь точно спрятана правда.

– А жена Арвена…

– Слишком недалекая. – Гектор покачал головой. – Самовлюбленная и неумная женщина. Арвен и женился-то на ней только из-за приданого – во времена его безоблачной юности Асириусы здорово разбазарили собственное наследство и срочно нуждались в притоке неосвоенных денег. Жена тоже не поддерживает ваш закон, но доверять какие бы то ни было тайны подобной женщине – верх глупости, а Арвен не глуп. И вообще, я думаю, что он собирался убить жену.

От удивления император чуть не подавился принесенным секретарем чаем.

– Что вас удивляет, ваше величество? Увы, это случается довольно часто.

– Я понимаю, – фыркнул Арен, осторожно делая глоток горячего напитка. – И все же с чего ты взял?

– Чую. Как собака. Точнее, так было поначалу – я, как только пообщался с Брауни – так зовут жену Арвена, – сразу подумал, что на его месте я бы ее укокошил, дабы не мешалась под боком. Неудобная она, как домашние тапочки на каблуке. Я попросил на всякий случай наших лаборантов проверить всю ее аптечку, все таблетки, которые она пила. Проверили и обнаружили в одной микстурке от кашля – Брауни Асириус страдает хроническим кашлем, последствия неудачного артефакторского эксперимента, – в общем, в этой микстурке оказалось повышенное содержание корофена. Это вещество там в принципе есть, но в микроскопических дозах. Увеличение дозы ведет к постепенному накапливанию корофена в организме, из-за чего человек однажды просто-напросто не просыпается – останавливается сердце.

– Ловко. Но на что он рассчитывал в случае смерти супруги? На то, что дело не раскроют?

– Чтобы раскрыть дело, сначала надо его завести, – пояснил Гектор. – Я полагаю, что Арвен сразу после кончины благоверной договорился бы с патологоанатомом о поддельном заключении. Риск, но даже если бы у него не получилось… Доказать, что это он туда корофенчик закачал, а не она сама с собой покончила, – задачка не из легких. Дознаватели получили бы обыкновенный «висяк», и в итоге дело закрыли бы за давностью лет и отсутствием доказательств. Короче говоря, по нашим расчетам Брауни Асириус должна была прожить еще около трех месяцев, а потом все.