— Вот это он зря. Уволить тебя по закону не имеют права. Но я не хочу, чтобы ты возвращалась в школу, слишком много нервов там. Если хочешь, можешь уволиться.

— И сидеть у тебя на шее? — теперь улыбаюсь я.

Платон серьезно отвечает:

— Я только рад буду.

Меня расстроило, конечно, что родители Платона так отреагировали и не дали ему работать в компании. Но меня радует, что Платон верит, что все в итоге будет хорошо. Я ему тоже верю.

Да ещё и занимается теперь тем, что ему нравится. И работать будет дома. Может, принять его предложение и уволиться? Нет, это как-то неправильно.

Хотя у меня нет таких опасений, что в случае чего Платон может бросить меня, и я останусь без денег на улице. Я доверяю ему безоговорочно. Я каждый день как будто по чуть-чуть становлюсь с ним ближе. Падаю в бездну новых чувств.

Хотя я так и не заговорила ещё про тот альбом. Сейчас Андрей исчезнет из моей жизни и можно будет вернуться к тому разговору. Тревожно, вдруг Андрей обманул насчёт развода? Вдруг будет вставлять палки в колёса и не подпишет документы. А мне так хочется, чтобы нас с Платоном все, наконец, оставили в покое. Хочется, чтобы мы были только вдвоём в целом мире.

А еще я начала замечать, что мне трудно сдержаться, хочется иногда его поцеловать. И не только поцеловать… В больнице мне вообще снились эротические сны с его участием. Я себя сдерживаю изо всех сил. Да, надо разобраться с разводом. А еще мне до сих пор не рекомендовано вести «половую жизнь» ... А если бы было можно, я, наверное, не сдержалась бы: пришла бы ночью в спальню Платона в одной сорочке… И наплевать на мнение других. Интересно, это во мне говорят беременные гормоны? Или новая любовь?

Когда через неделю мы с Платоном приехали в клинику, я поняла, что внутри у меня все это время сидела большая тревога. Может такое произойти, что по закону подлости отцом окажется Андрей?

Конечно, от этого я не буду любить моего ребёнка меньше, вот только я в последнее время как будто глаза открыла на бывшего мужа: вижу, какой он на самом деле ненастоящий, двуличный и подлый. Я не хочу с ним воспитывать ребёнка. Не хочу вести с ним разговоры о воспитании, учитывать его мнение. Ничего не хочу с ним больше.

Вчера в очередной раз перенесли суд. Мне это ужасно надоело. В прошлый раз Андрей сказал, что я ему больше не нужна, а все равно не даёт мне покоя. А если ребёнок его? Вообще заставит вернуться к нему?

Стоп, о чем думаю?

Конечно же, отец Платон. Он сказал мне, что в любом случае ребенок наш. И я хочу в это верить. Я готова сейчас даже молиться, чтобы это так и было. Сколько всего Платон пережил из-за меня, если он был влюблён меня ещё со школы.

Не надо, пожалуйста, новых преград между нами.

Перед процедурным кабинетом я все время оглядывалась и смотрела по сторонам. Как хорошо, что Платон не стал проводить тест в нашей клиники, для Антонины Аркадьевны мы с Платоном счастливая семейная пара, пусть такой и останемся.

— Их здесь нет, — говорит Платон, наверное, заметил мое беспокойство.

— Ты пойдёшь первый?

— Да, если хочешь.

Платон уходит и через несколько минут возвращается с повязкой на локтевом сгибе.

Теперь моя очередь.

Захожу в кабинет, пытаюсь дышать ровно. Медсестра спрашивает, как я переношу взятие крови из вены.

— Обычно хорошо переношу.

У меня берут кровь. Я пытаюсь представить, что это обычный анализ, от этого не зависит ничего.

Когда выхожу из кабинета, Платон улыбается. Как всегда, ни о чем не волнуется.

— Ну что, я поехала на работу? — спрашиваю у него.

К сожалению, закончился мой больничный. Сегодня первые уроки после долгого перерыва.

— Да, я вызвал тебе такси, пойдём, провожу.

Мы идём к выходу, Платон даёт наставления:

— Если будешь плохо себя чувствовать, сразу же звони мне, не надо сидеть на работе. И после работы позвони, заберу тебя.

— Хорошо, как скажешь, — улыбаюсь. И когда я привыкла его слушаться?

Он провожает меня прямо до машины, наклоняется ко мне и целует в щеку. Обычно он так не делает.

Еду на работу и трогаю место поцелуя рукой. Мне нравится, как горит от его простого прикосновения моя кожа на щеке. Часто бьется сердце. Что же со мной случится от настоящего поцелуя? Теперь я знаю точно: Платон проник в мое сердце.

Я даже перестаю волноваться о результате теста. Какая разница? Мы все равно будем вместе. И я в любом случае не вернусь к Андрею.