— Кэтрин, я думала, ты собиралась нам что-то показать, — голос матери разрушил момент. Кэт открыла маленький ящичек на дне музыкальной шкатулки и достала флешку. Аккуратно поставив музыкальную шкатулку, она вставила флешку в ноутбук и сосредоточилась на просмотре списка данных и формул, которые скопировала.

Вот оно.

— Блокатор ААС.

— Анаболически-андрогенные стероиды. — Ее мать отодвинула шкатулку и села рядом. — Ну и что?

— Один из экспериментов, над которым я работала. Дэвид принимал участие в исследованиях, показывающих, что долгосрочное использование анаболических стероидов может ускорить болезнь Альцгеймера.

— Да, «Сирикс» проводили такие исследования.

Даже ее отец подошел ближе. Может, они ее послушают.

— Дэвид работал над способами блокировки повреждений мозга, вызванных анаболическими стероидами, предполагая, что это может помочь найти способ блокировать разрушение клеток мозга, вызванное болезнью Альцгеймера.

Глаза Дианы сузились, отчего вокруг глаз появились морщинки.

— Он никогда не говорил об этом. Это не похоже на работу Дэвида.

— Я ему верила. Всецело. Мы провели испытания, основываясь на его выкладках, но безрезультатно. Однако, мы обнаружили побочный эффект. Блокирующий агент не давал выявлять стероиды в анализе мочи. — Кэт открыла файл с формулой и положила ноутбук на колени матери. — Если я отдам это в лабораторию, в которую Слоан отправил анализы Итана, готова поспорить, что одна из формул будет соответствовать результатам.

Когда мать начала читать, Кэт встала и направилась к двери.

— Дэвид продал формулу. Или же сам делает стероиды.

— Ты делаешь из мухи слона.

Замечание отца задело за живое, показало, что всю жизнь ее не воспринимали всерьез. Кэт повернулась и посмотрела на отца.

Казалось, между ними километры, а не несколько шагов.

— А что, если я права? Дэвид лжет уже много лет. И не только мне. — В ней закипал гнев. — Он рискует работой всей вашей жизни и всеми в «Сириксе». Хуже того. Финн приказал избить меня, а потом появился в моей больничной палате. Кто сказал, что он не причинит вреда тебе или кому-то еще? — Она любила своих родителей, ей будет больно, если кто-то из них пострадает.

— Или он снова придет за Кэт. Он знает, что она его вспомнила, — раздался голос Слоана. Его взгляд и слова с другого конца комнаты стали для нее поддержкой.

— Я не верю. — Лицо матери побледнело. — Это ошибка. Дэвид не стал бы этого делать. Он хочет помочь людям. — Диана встала, краска залила ее бледные щеки. — Зачем ты это делаешь? Мы так близки к нашей цели, а ты хочешь уничтожить десятилетия нашей работы и семью. Почему? Почему ты нас всех так ненавидишь?

Кэт застыла.

— Я не ненавижу тебя…

— Дэвид хороший человек. Он вложил всю свою жизнь в «Сирикс», а ты ушла, чтобы продавать людям болезни сердца и диабет в красивой упаковке.

Кэт отшатнулась, отчаянно пытаясь отгородиться от боли, пронзающей ее с каждым словом матери.

— Диана, прекрати. Кэти…

— Ты тоже в это веришь? Что моя пекарня — ничто? Что я — ничто?

Кэт словно столкнули в бездну. Она не хотела чувствовать опустошение, но не могла бороться. Было легче отступить, позволить оцепенению окутать ее.

— Я этого не говорил. Успокойся…

— Это чушь собачья.

Слоан в два шага подошел к Кэт и положил руки ей на плечи, давая девушке сосредоточиться на нем.

— Ты чего, Кэт? Женщина, восстанавливающаяся от ужасной травмы, преодолевающая панические атаки и создавшая «Сахарную танцовщицу» — ничто? А как же женщина, которая спасла детей от смерти и серьезных травм? Или женщина, которая бросилась в мои объятия, чтобы утешить меня?

Слова Слоана помогли Кэт собраться. Что ж, Кэт подозревала, что ей всегда будет больно узнать, что для своих родителей она бесполезна. Но у нее была собственная жизнь, наполненная людьми, которые заботились о ней, и тем, что она любила.

— Я не ничтожество.

Глаза Слоана, которые всего несколько секунд назад сверкали едва сдерживаемой яростью, теперь потеплели, и Кэт могла поклясться, что видит искорки солнечного света, танцующие в светло-коричневых колодцах.

— Ты для меня все. И любой, кто говорит тебе другое — дурак.

В отражении его взгляда она увидела себя. Она пришла к родителям, но она не была обязана стоять и выслушивать, что они считают ее ничтожеством.

— Пойдем домой.

В доме Слоана Кэт чувствовала себя желанной. Но у нее было еще одно дело, и она повернулась к родителям.

— Думаю, я всегда знала, что если бы пришлось выбирать между мной и Дэвидом, то вы бы выбрали его, потому что он может дать больше единственному ребенку, который в вашем сердце. «Сириксу».

— Это смешно. Мы вырастили тебя, мы любим тебя…

Кэт подняла руку, прерывая отца. Они выслушают ее.

— Надеюсь, вы это услышите. Дэвид — это угроза для «Сирикса». Узнайте, что он делает, и защитите, что сможете. А также людей, которые работают на компанию, а еще тех, кто полагается на препараты, разработанные компанией.