На улице — теплынь, плюс десять. Алтай вообще хороший, тут зима короткая, демисезонье приемлемое, а лето — по-настоящему жаркое. Хм…

— Лев Фомич, — обратился я к главе сельсовета по пути к столовой, где для нас накрыли приветственную «поляну». — А как вы отнесетесь к появлению в вашем районе экспериментальной страусиной фермы?

Будучи опытным Советским руководителем, пожилой Лев Фомич долго раздумывать не стал:

— Если Москва согласует, мы будем рады. В конце концов — земли у нас много, найдем кусочек и под ферму. Может и до города однажды дорастем, — с улыбкой указал на спешно возводимую нашими же людьми пятиэтажку на дальнем конце улицы.

— Может и дорастете, — улыбнулся я в ответ. — В конце концов, корпорация «Потемкин» в эти края пришла надолго.

Местные сделали вид, что слово «корпорация» никогда не произносилось, а Вилка отвесила мне профилактический подзатыльник.

— Извините, языков много учу, оговорился, — отмазался я.

— Ничего, Сергей, мы тебя поняли, — озвучил общее мнение Лев Фомич.

Столовка у нас оказалась кооперативной, с милой вывеской «У Тони». Сама одетая в юбочный костюм и очки упитанная Тоня на правах хозяйки встретила нас в зале, усадила за столик и пожелала приятного аппетита. Вот это сервис!

— Края у вас, Лев Фомич, живописнейшие, — перешел я к следующему пункту списка хотелок.

— Феноменальные, — согласился он.

— Давайте где-нибудь на озерах неподалеку от будущей страусиной фермы пионерский лагерь построим, — предложил я.

— Если в Москве согласуют — я с радостью помогу всем, чем смогу, — остался глава сельсовета верен генеральной линии Партии. — После обеда пойдем карту смотреть.

Так даже не интересно!

— А как так вышло, что у старообрядцев ваших паспортов нет? — развеял я скуку неудобным вопросом.

— Так не просили, — развел руками Лев Фомич. — Мне что ли их агитировать? Я принудительно паспорт вручить не могу — заявление нужно!

— Грехом считают? — предположил я.

— Просто не нужны, — покачал он головой. — Они там у себя в глуши сидят на всём своем, к людям только за солью и спичками выбираются. Зачем им документы?

— Получается — не за чем, — вздохнул я. — Но все равно как-то странно — человек есть, а документа у него нету.

— У нас по деревням таких полно, — пожал он плечами. — Да и не только у нас — везде.

— Можете, пожалуйста, с нами паспортиста отправить? — попросил я. — Мы так и так с общиной знакомиться пойдем, может сагитирую на легализацию положения, раз греховным не считают.

— Саш, езжай, — попросил Лев Фомич одного из своих подручных — сорокалетнего «костюмированного» мужика.

— Хорошо, Лев Фомич, — стоически принял он удар судьбы и поднялся из-за стола. — Пойду готовиться.

— Спасибо, Александр Игоревич, — поблагодарил я его вслед.

Доели и пошли в сельсовет — по картам выбирать землицу для прирезания к моему личному феоду.

Будучи девочкой, Оля просто не могла ограничиться одним вариантом — тем более выбранным по карте. Нам под ферму с пионерлагерем подходят два кусочка, их смотреть и отправились, погрузившись в одолженный у администрации конвой из трех УАЗиков — вертолет там сажать негде. Сегодня не успеем, придется в лесу заночевать, но палатки, одеяла и сухпай у нас с собой, а на случай случайно встреченных диких животных есть вооруженная охрана. Так-то чего в походы не ходить?

Выехав за пределы села, сразу же попали в тайгу. Вот здесь медведи с прочими волками точно регулярно к людям выходят, но, судя по сводкам, благополучно отгоняются или пополняют своими чучелами запасники краеведческих музеев. Нашу «Таблетку» поглотил зеленый полумрак, надежно защитивший нас от подозрительно палящего апрельского солнышка, и мне стало прямо хорошо. Решено — разобьем в совхозе парочку аллей под «живой» крышей, буду там приятно гулять. Ну и другие будут, потому что приятно должно быть сразу и всем, иначе нечестно.

— Лисичка! — подала голос приникшая к окну радующаяся поездке всю жизнь прожившая в городах певица.

Посмотрели на худую (потому что весна) лисицу, которая с мышью во рту шмыгнула в жиденький кустарник.

— Класс! — оценил я.

— Белка!

— Здорово! — разделил и эту радость.

— А это кто?

— А это росомаха. Их даже волки боятся — очень агрессивное животное.

— А выглядит мило!

Словом, дорога до первой «точки» пролетела незаметно. Полузаброшенная грунтовка закончилось, и мы медленно и печально проехали луг — отличное пространство для выпаса африканских птичек — аккуратно перебрались через мелкий ручей и остановились у стены деревьев, отгородивших нас от озера. Спешились, дошли…