На даче мне выпала честь познакомиться с Ильей Григорьевичем Стариновым — самым настоящим «дедушкой спецназа». Ныне — в отставке, трудится на педагогическом поприще для МО и КГБ — опыт офицерам передает. Здоровье — многим на зависть, по внутренний Википедии аж до двухтысячного года доживет. Без учета очень нервных девяностых из моего таймлайна может и подольше! Кроме него из прямо «больших» — дед и товарищ Министр обороны. Расселись за длинным столом во дворе, покушали шашлык, многократно выпили (мне нельзя — родной дед Судоплатову внушение сделал), попели песен под мою гитару, и, оставив соратников веселиться дальше, Министр, дед и товарищ Старинов отвели меня в сарай.

Судоплатов включил лампочку, кивком усадил меня на верстак, адъютанты притащили «хозяевам» стулья и покинули помещение, закрыв за собой дверь.

— Что?! — не выдержал я драматичного молчания и испытующих взглядов.

— Сережа, — откашлявшись, задушевно обратился ко мне Гречко. — Мы о твоем докладе на тему «Современная война» хотели поговорить.

— И вопросов у нас очень много, — добавил дед.

— Так вызвали бы как положено, блин! — облегченно выдохнул я. — Спрашивайте, товарищи — я родной армии всем чем могу помочь готов!

Судоплатов демонстративно открыл оставленный у входа в сарай чемодан, показал мне рекордер, поставил рядом со мной и запустил, чтобы выключить через полтора часа. Спасибо большое очень грустным событиям в моем времени, благодаря которым даже нифига не военный человек может узнать больше, чем кто-либо вообще должен. Теперь все это пригодится — вон какой товарищ Гречко довольный. Посмотрим, что из этого выйдет.

— Андрей Антонович, буду вам невероятно благодарен, если у ваших специалистов получится изобрести литий-ионный аккумулятор. Такое, извините, для внутреннего, а тем более военного пользования оставлять нельзя — на Западе один хрен или наше сопрут, или свое изобретут, и мы останемся без сотен миллиардов валютных отчислений за патент. Извините, Юрию Владимировичу об этом тоже расскажу — портативный источник энергии открывает слишком большие перспективы для всех нас.

— Обязательно скажи, — ответил Гречко, лично опечатывая закрытый дедом чемодан с драгоценными пленками. — До завтра! — и, не доверив ценность адьютанту, они с поклажей и взводом автоматчиков погрузились в кортеж на четыре машины, покинув дачу.

— Пентоталом натрия бы тебя напичкать, — мечтательно вздохнул дед Паша, сжав мое плечо, когда мы смотрели вслед убывшему министру обороны.

— Мое потенциальное согласие у Главного есть, — улыбнулся я ему. — Но я же и так все что просят рассказываю, причем охотно и с просьбами расспрашивать больше — вдруг чего упустил? На данный момент все потенциально важные мысли уже переданы куда надо. Чего знать-то хочешь? Занимается ли приемный внук онанизмом?

— А ты занимаешься? — гоготнул он.

— Все дро*ат, — махнул я рукой.

Смиренно приняв заслуженный подзатыльник (за правду наказали — вот он кровавый режим!), отправился обратно за стол. Здесь ночевать и останусь — завтра же Девятое мая!

Праздничный денёк выдался прохладным — плюс восемь, но погода отличная — с небес светит ласковое солнышко, которому почти не мешают тучи. На Красную площадь по причине участия в марше Бессмертного полка меня не пустили, а вот корейских деточек на трибуны усадили, рядышком с корейскими функционерами из их МИДа.

Основное зрелище по этой причине посмотреть не выйдет, но отлично слышно многословное выступление деда Юры со стандартным посылом «сами мы не полезем, но, если что, не обессудьте!». Далее пошли вояки. Пехота — в стандартном режиме, а вот когда покатила техника, диктор начал перечислять ТТХ конкретных изделий. Мое предложение приняли — интересно же, как мощно вот это все бахает! На ракеты и новейшие образцы техники ТТХ выдали «липовые», потому что враг не дремлет, а народ поймет и простит. Еще один новый элемент — выступление «Стрижей», которые, покрутив в воздухе фигуры высшего пилотажа, открыли специальные баки и распылили в небе красный прямоугольник. Ну не получится так серп и молот нарисовать!

Объявили нас, и мы колонной с приличествующими ситуации торжественными лицами прошлись по площади под песню «Бессмертный полк» в живом исполнении Муслима Магомаева — главная звезда, как-никак.

После мероприятия, попрощавшись с корейскими ребятами — всё, в «Орлёнок» отбывают, отправился в родную деревню, чтобы вечером, в кругу семьи, посмотреть короткую нарезку «Бессмертного полка» по городам СССР и — длиннющую, на два часа — нарезку с ним же, но за рубежом, включая и города стратегического противника. Чего уж про Европу говорить? Идеологическая бомба зашкаливающей мощности взорвана!

Мелкий, противный, висящий в воздухе сплошной водяной взвесью дождик совсем не добавлял настроения, насквозь пропитав одежду и заставляя носоглотку неприятно першить. Тем более не добавлял его и повод, по которому совхозная верхушка и пара сотен жителей шагали по усыпанной по бокам еловыми ветвями дороге к кладбищу. Всего у нас их три — на каждый поглощенный колхоз по одному.

— Ой на кого же ты нас оставил! — плакала едущая в кузове ЗиЛа жена Матвея Ивановича — передовика с многолетним стажем и бывшего обладателя мотоцикла «Ява».