Я поспешно кивнула, соглашаясь:

– У меня тоже была такая мысль, но я обещала Каролине молчать, и…

Договорить у меня не получилось. Слова забылись, и недосказанная фраза повисла в воздухе. В который раз ловлю себя на мысли, что взгляд серо-голубых глаз Кристиана меня завораживает. Я забываю слова, теряю нить разговора.

Чтобы скрыть замешательство и неловкость, я поднялась на ноги, собираясь откланяться. Но мой шаг к отступлению стал единственным, потому что Кристиан тоже поднялся. И как-то сразу оказался рядом и его руки согрели мои ледяные ладони.

– Фрида, я был несправедлив к тебе, - он не извинялся, в голосе не было раскаяния. Просто констатация факта. И я не стала путаться в вежливых реверансах и согласно кивнула:

– Да, вы меня недооценивали. Но зато теперь вы знаете, что отсутствие лицензии ровным счетом ничего не доказывает.

Уголки губ Кристиана чуть дрогнули, будто он хотел улыбнуться, но сдержался в последний момент.

– И я очень благодарен тебе за то, что ты проявила упрямство и довела дело до конца.

Он поднес мою руку к своим губам и запястье будто вспыхнуло от обжегшего поцелуя. Это было так…волнующе, что щеки тут же заалели, глазам стало горячо. Но я мысленно одернула себя: человек просто выражает благодарность так, как умеет. Не стоит придумывать того, чего нет.

Едва эта мысль немного привела меня в чувство, как Кристиан мягко и настойчиво одновременно притянул меня к себе. Мой взгляд метнулся от его подбородка к губам, дыхание сбилось, но коварная мысль не позволила окунуться в этот омут. Моя ладонь стала препятствием.

– Господин Тодд, вы слишком взволнованы и поступаете опрометчиво. Вами движет благодарность, а я не хочу, чтобы мужчина, который мне нравится, целовал меня только из благодарности.

Мой голос всё-таки сорвался и перешёл на шёпот. Но я сумела выбраться из объятий и поспешила к дверям, пока Кристиан не опомнился. О том, что шляпка и перчатки остались где-то в доме Тодда, я вспомнила только в экипаже. Да и пусть. Потом как-нибудь заберу.

Почти всю дорогу до дома я молчала. Столько всего свалилось на голову, что это нужно переварить, обдумать, а уже потом делать какие-то выводы. Радоваться или огорчаться. Однако почти возле крыльца дома инстинкт самосохранения все-таки подал голос. Родители! Они сейчас устроят мне взбучку за очередное позднее возвращение. А потеря шляпки и перчаток будет расценено как вопиющее бесстыдство. От этих мыслей я громко и тоскливо вздохнула. И Димитрас Каро, который всю дорогу наглаживал вазу, тут же отреагировал:

– Что с вами, очаровательная Фрида?

– Я готовлюсь к неминуемому скандалу, господин Каро. Мои родители уже предупреждали меня о том, что мои поздние прогулки они не одобряют. А тут… Время близится к полуночи!

– Ну, если проблема только в этом, позвольте мне спасти вас от гнева родителей. Я выступлю вашим адвокатом. Заодно и познакомлюсь с вашей семьей.

Когда мы с Димитрасом вошли в дом, отец уже раскрыл рот для гневной тирады. Но увидев почтенного старика в богато расшитом камзоле, так и замер с раскрытым ртом. Хорошо, что моя матушка не впадает в ступор при виде знатных господ. Она вежливо улыбнулась, закрыла рот отцу и пошла навстречу Димитрасу.

– Простите меня за поздний визит, госпожа Зейми. Но я не мог не выразить вам признательность за вашу талантливую дочь. Благодаря участию вашей дочери, была спасена жизнь человека.

Мама от удовольствия покраснела. Не каждый день её называют госпожой, да еще и дочь хвалят. Я вспомнила о своей оплошности:

– Мама, папа, познакомьтесь. Это господин Каро. Заслуженный медиум империи.

Отец и Димитрас пожали руки друг другу, мамина ручка была удостоена поцелуя. Скандал потух, так и не разгоревшись. Даже о шляпке никто не вспомнил.

Однако утром мне все-таки пришлось объяснить, где я пропадала накануне, и как так получилось, что приличная девушка теряет предметы дамского туалета. Понимая, что всё сказанное мной, матушка разболтает своим клиенткам, я обошлась без излишних подробностей и без имен. И вообще, это служебная информация и она не подлежит разглашению. Возразить мне родители не успели, поскольку раздался стук дверного молотка. Все взгляды почему-то обратились ко мне. Да я тут причём? Я тоже не знаю, кого принесло с утра пораньше!

Открывать пошёл отец и вернулся с букетом в руках и свертком. И то и другое вручили мне с укором во взгляде. В свертке оказалась моя шляпка и перчатки. Можно не спрашивать от кого букет. Белоснежные хризантемы хоть и не являлись моими любимыми цветами, но сейчас я просто не смогла удержаться от счастливой улыбки.

Взглянув на объемную сумку с заказами, я с трудом подавила тяжёлый вздох. Презентацию решили начать ближе к вечеру, и чисто теоретически я могу успеть к началу, если постараюсь. А если чаевые потратить не на сдобные булочки, а на экипаж, то я и с ног не буду валиться от усталости. Не люблю я спешку, она вгоняет меня в панику. Но и откалываться от коллектива было нехорошо. Весь отдел доставки решил, во что бы то ни стало, попасть на презентацию. Мне и Маргарите придётся труднее всего – у нас больше всех заказов.