– Я слышал, ты взялся писать хронику похода Дейермера.

– Кто вам сказал? – выпалил Айдан. Он никому ещё не говорил, прекрасно зная, что не все монахи одобрят это. И так уже достаточно косых взглядов. Правильно барон сказал: трусы.

Ответа не было, лишь пресный взгляд – без любопытства и злости, как на муху, побирающуюся к ломтю хлеба. Конечно, с Рихардом кастелян поделился или даже сам барон рассказал, если протрезвел к ужину.

– Его светлость приказал мне расследовать обстоятельства исчезновения своего отца, – буркнул Айдан и попытался войти, но наткнулся на прочную, непреклонную руку. Пришлось отступить.

– И ты, конечно же, согласился? – к скрипторию шаркал один из пожилых братьев, внутри тоже поднялась пара любопытных лиц, и Рихард отнял руку от косяка, приглашая Айдана пройти с ним в укромный коридор по соседству.

– Барон вообще-то не спрашивал, хочу ли я.

– Надо же.

– Он просто приказал мне.

– Какой ужас, – всё так же безучастно протянул Рихард.

– К тому же это интересно.

– Вот как? – Рихард приподнял бровь. – Ты ведь понимаешь, что не тебе первому барон предложил узнать, чем кончил его отец?

– Ну… да.

– Ну, да? – усмешка тронула уголки его рта. – Сперва он терзал запросами Королевскую гильдию магов, а когда понял, что там ему ничего не светит, принялся за монахов. И ты, наверное, задавался вопросом, почему история Ульриха фон Ланцига до сих пор не написана?

– Они побоялись?

– Ты прав, – серьёзный кивок. – Им было страшно. А поскольку их отговорки барон даже слышать не желал, мастеру Бернхарду приходилось идти к нему и угрожать совокупным гневом епископа и Владыки Света. Один раз они даже подрались. В итоге Генрих разочаровался в ланцигских монахах и оставил нас в покое – но тут вдруг до него дошли слухи о неком колдуне в ря…

– Я не колдун! – Айдан и сам понимал, что не надо бросаться на каждого, кто так его называет, но не мог сдержаться.

– О, да, барон был очень разочарован этим. Но ты хотя бы согласился, и он возлагает на тебя большие надежды. В отличие от меня.

– Я знаю, что вы сейчас скажете, – подобные разговоры приелись Айдану ещё в предыдущем монастыре, но и отвечать непрошенным советчикам он успел научиться: – Я не верю, что истина может навредить душе. Бог истины – Владыка Света, Нергеддеон же повелитель лжи, и умолчание – тоже его вотчина. Скрывая правду, мы только вредим себе, а отыскивая её – прославляем Эрдонарта!

– Неплохо, – Рихард кивнул. – Думаю, ты не в первый раз произносишь эту ошеломляющую речь, но кто-то из несчастных жертв твоего красноречия должен был не потерять рассудок от восхищения и спросить в ответ, почему ты так уверен в своей способности различить истину?

– Ну… а какой вообще смысл быть хронистом, если не верить, что можешь отличить правду от заблуждений?

Мастер Рихард развеселился, да и сам Айдан признал, что прозвучало уж очень самоуверенно. В прошлый раз он едва не лишился рассудка – сведений же перепали жалкие крохи. Но то было другое: колдовской инструмент, эльфийские ритуалы – а что может быть опасного в обычном сборе сведений?

– И тебя не смущает, что Церковь считает изучение Обратной Стороны губительным для души? Как там… – он воздел палец и словно прислушался к едва слышным отзвукам архиепископских наставлений, и затем изрёк пастырским звенящим голосом: – Изобретателен Падший, кому-то услаждает очи, ласкает слух – иных же манит запретным знанием. И горе тем, кто ищет правды о проклятом чёрном крае, об Обратной Стороне: своей пытливостью они лишь распахивают душу свою для алчных демонов. Неплохая была энциклика, мне нравится её слог.

– А вы сами в это верите? – раздражённо буркнул Айдан, и когда Рихард промолчал в ответ, ввернул давно уже дожидавшийся своего часа довод: – В Писании такого не было, в Писании в принципе нет Обратной Стороны. А Церковь – она и ошибиться могла, правда?

– Потрясающе.

– Вы не ответили. Вы верите, что?..

– Не важно, во что верю я, – он пожевал щёку, раздумывая, что сказать дальше. – Хорошо, я понял, что ты ни во что не ставишь учение Света, устав и монашеские обеты. Само по себе это не является проблемой. Но вот не подумают ли другие монахи, что им тоже всё можно?.. – взгляд Рихарда рассеянно скользнул по стене. – Хм-м.

– То есть вы намерены запретить мне исследовать путешествие Дейермера, чтобы удержать других от искушения? – спросил Айдан, когда молчание стало утомительным. – И как вы это сделаете? Пойдёте ругаться с бароном?

– Что? – вырванный из паутины раздумий, Рихард моргнул и непонимающе уставился на Айдана. Тому пришлось повторять вопрос. – А. Нет. Я не буду препятствовать. Прости. Тебе, боюсь, не понять моей тревоги о душах других монахов. Ты же у нас ревнитель истины.

Айдан стерпел этот плевок и холодно бросил: