Свадьба. Часть 1.

POV Лиля

В день свадьбы я проснулась с отчетливой, режущей болью в глазах и с легкой ломотой в теле, как напоминание о схватке с похитителями, из которой выбралась живой только благодаря жениху. По моей просьбе остаток ночи Рафаэль провел рядом со мной, объятиями оберегал от возможного нападения.

Среди ночи охранники бы не посмели зайти в покои принца, поэтому более подробной информации о попытке убийства и причастных к грязному делу лиц, мы пока не имели. Оставалось гадать — кто и что хотел со мной сделать? И почему именно я?

Едва пропала паника, как мысли касательно нападавших окончательно разбрелись в разные стороны, но времени было мало, впереди — свадьба, следовательно, некогда думать о ночи. Для начала необходимо подготовиться к торжеству и не ударить в грязь лицом, а уже в процессе подготовки возможно будет время проанализировать. Разумеется, я могла закрыться в собственных покоях и сжаться в углу от страха, но вдруг это цель похитителя? Моя паника и капитуляция перед свадьбой?

Я не стала будить будущего супруга, поскольку только мне предстояло привести себя в порядок, а Рафаэль мог отдохнуть перед долгим и напряженным днем.

Перед выходом из покоев в первые в жизни сложила ладони в молитвенном жесте и прикрыла глаза. Помолилась красным пескам об одном:

" Чтобы свадьба состоялась без жертв"!

Я не хотела видеть бойню, трупы и разрушения.

Как только прекратила молиться, так сразу кивнула охранникам, которые после ночного происшествия по указу Вацлава теперь обязаны ходить за мной тенью. Взяла одного из них под руку, изображая слепоту и невозможность одной передвигаться по лестнице, затем стряхнула с плеч невидимое беспокойство и изобразила веселое настроение. Свадьба должна быть идеальная. Я должна быть идеальная. Достойная невеста Вацлава. Чтобы ни одна завистница не посмела назвать ведьмой, а величала не иначе, как Лилия Вацлав… Хорошо звучало.

В своих покоях я была вновь хладнокровна, спокойна, решительна точно змея. Если бы наступили, то непременно бы ужалила. В таком же уверенном состоянии разглядывала смятую кровать, с которой прошлой ночью пытались украсть, напугать или убить. Если поначалу я была уверенна в том, что меня желали убить, то теперь странным казался способ убийства, ведь мне могли просто перерезать горло, но тогда вероятно было бы много крови, а удушье — это более тихое убийство, в результате которого дела можно было обставить в пользу похитителей. Вероятнее всего нападавшие желали представить смерть, как нечаянный случай, к примеру, сделать вид, что остановилось сердце. Видимых травм не было, а значит, это не убийство и не кара от Бонифация. Я бы не прочь увидеть его на виселице, но не в день своей свадьбы, поэтому успокоившись и претерпев гнев, почувствовала приток вдохновения. Не стоило прогибаться под всякими «убийцами» и идти у них на поводу.

Взяла себя мысленно в руки и с улыбкой обернулась, как раз в тот момент, когда в мои покои вбежала запыхавшаяся Клара:

— О! Красный пески, я уже успела испугаться, куда ты девалась?! Всё утро служанки обсуждали покушение! Это правда? Что же делать? — бывшая принцесса была искренне удивлена. Даже в приступе эмоций схватила меня крепко за руки, рассматривая меня на предмет ран. Повертела мою шею, на которой остался небольшой порез после вчерашнего нападения и от ужаса долго охала и размахивала руками в воздухе, затем долго проклинала именно меня, будто я сама виновата в нападении на себя. Все ее недовольство было по причине того, что Клара являлась руководителем моих приготовлений к свадьбе, в случае неудачи — отвечала головой за невыполненную задачу.

В процессе приготовлений, а именно: купания в бассейне гарема, намазывания тела различными маслами специально для первой брачной ночи я смотрела спокойно на множественные руки служанок, готовившие меня к празднеству. Иногда уделяла внимание темным тучам на небе, которое почти никогда не скрыто тьмой. Что это было — плохой знак или хороший не знаю? Очнулась уже в тот момент, когда была физически готова к выходу. Свадебное одеяние неизменно белое, девственно-чистое для невесты плотно покрывало мою кожу, на голове обязательный капюшон, который не давал увидеть самую главную роскошь — волосы. На лицо же я долго думала надевать или не надевать белую повязку в сетку, но после некоторых внутренних размышлений решила, что за ней смогу хоть частично скрыть свой взгляд. Тем самым для остальных останусь слепой, но в тоже время смогу частично видеть людей.

После того, как стану женой сына шейха моя внешность должна говорить каждому человеку о богатстве. Артур тоже дарил драгоценности, но и Рафаэль был щедр. Запястья украсили толстые золотые браслеты с красными камнями, на одной щиколотке — большой браслет, напоминал чем-то одну половину от кандалов, чтобы сложнее было двигаться, а уж тем более сбежать, а на шее — колье, как удавка, которая холодила кожу и держала шею в напряжении. Замужние высокородные женщины носили эти обручи, как подсказка остальным жителям, что они собственность великого рода.

С мыслью, что отныне и до конца своих дней буду принадлежать Рафаэлю я покинула свои покои. Клара повела на завтрак, после которого должна состояться церемония. И хоть мне претила мысль о том, чтобы всецело, без остатка принадлежать какому-то мужчине, я надеялась, что удастся более или менее выторговать себе неплохие условия для жизни. Как уже поняла, с женихом возможно найти компромисс. В весьма боевом для свадьбы настрое мы под рукой с Кларой появились на втором этаже и по мере нашего передвижения в сторону лестницы головы гостей поворачивались в попытке получше рассмотреть невесту Рафаэля. Жених же находился в отдалении возле белой колонны, но ни один, а с шумной компанией — отцом и Бонифацием. Судя по тому, как было перекошено от эмоций лицо Рафа, разговор был мало приятным.