— Я… — проговорил Оболенский и напряжённо замолчал. Затем улыбнулся и произнёс: — Я не считают вас глупой и не желаю вас оскорбить. Просто не хочу вызывать вас на дуэль. Нам это ни к чему. Разве настолько велики наши разногласия?

— Ну раз не хотите вызывать на дуэль, то мы возвращаемся к первоначальному вопросу. И? Когда мы сможем созвать компетентную комиссию? Честно говоря, этот разговор начинает меня утомлять. Если он продолжится в том же духе, то всем присутствующим станет предельно ясно, что Святослав Сергеевич Оболенский не чтит «Уложение о равных спорщиках», а стало быть, не чтит указы императора. Либо же не считает великую княжну Казанскую равной себе.

Глаза Оболенского в панике забегали по сторонам, ища поддержки.

Как неожиданно всё обернулось. Если он пойдёт до конца, то я сражусь с ним на этой арене. Вряд ли Юля выберет другого Защитника. Интересно, как на это отреагируют другие Оболенские?

О… похоже, сейчас я узнаю ответ. И, кажется, дуэли не будет.

В сопровождении неприметной женщины в сером брючном костюме к нам приближалась её светлость Надежда Григорьевна Оболенская. Мать пятерых дочек и супруга великого князя выглядела превосходно — винный оттенок длинного бархатного платья сочетался с помадой на обольстительных губах. Русые волосы чуть темнее, чем у Яны и Алисы, были собраны в сложную причёску, а пронзительный взгляд серых глаз, казалось, не упускал ни одной детали.

Увидев тётю, Святослав побледнел и склонился в поклоне. Мы с Софьей и Юлией тоже поклонились, но чуть более сдержанно.

— Дамы и Господа, — плавно повела рукой великая княгиня, приветствуя зрителей на трибунах. Затем поимённо обратилась к тем, кто был на арене: — Юлия Евгеньевна, Софья Антоновна, Святослав, Аскольд Игоревич, Никита Сергеевич, доброго всем вечера. Жаль, что этот вечер омрачился столь жарким спором, — вздохнула она. — Ошибки, к великому сожалению, неизбежно случаются даже на крупных соревнованиях. Но ко всеобщему облегчению благодаря современным технологиям мы имеем возможность подробно пересмотреть и обсудить спорные моменты, — бросив уважительный взгляд на Юлию, она чуть улыбнулась. — Традиционно судей школьного этапа всеимперского боевого турнира является директор школы, в котором этот этап проходит. Но мой супруг, директор «Алой мудрости», к великому сожалению, не смог присутствовать на турнире. Потому своим указом он назначил главным судъёй в этом году меня, — стоявшая позади великой княгини неприметная женщина продемонстрировала трибунам золотую грамоту и передала документ в руки изумлённому Святославу.

— Но и я, увы, — продолжила Надежда Григорьевна. — Не имею возможности присутствовать на всех турнирных боях, потому меня замещал исполняющий обязанности главного судьи — Святослав Сергеевич Оболенский. Но сегодня я здесь. И на правах главного судьи объявляю, что спорный эпизод с участием Аскольда Игоревича Сидорова и Валентина Игнатовича Митта в самое короткое время будет изучен коллегией, состоящей из всех судей текущего этапа. И только после этого будет вынесено окончательно решение. Устроит ли вас такой вариант, Юлия Евгеньевна?

— Устроит, Надежда Григорьевна, — вежливо кивнула девушка. Ну а что она ещё могла ответить? С текстом Уложения, на которое ссылалась Юля, я незнаком, однако следуя из названия, только равный может оспорить решение великой княгини.

— Приятно слышать. Полагаю, на этом ваш конфликт со Святославом Сергеевичем можно считать исчерпанным?

— Раз уж вы берёте ситуацию в свои руки, то да, — кивнула Ромодановская.

— Дамы и Господа, прошу прощения за этот вынужденный перерыв. Окончательное решение будет объявлено через двадцать минут, ну а затем поединки возобновляться со смещением расписания. Юлия Евгеньевна, Софья Антоновна, предлагаю вам быть наблюдателями во время нашего судейского совещания.

Великая княгиня отключила микрофон, а затем попросила Арефьева проводить меня в комнату отдыха.

Шестнадцать с половиной минут я просто отдыхал, развалившись в кресле. Сомнения в том, что я пройду в следующий тур, испарились. Осталось лишь лёгкое восхищение действиями великого князя. Похоже, он не рад перспективе выдать старшую дочь за Святослава, но некие силы подталкивали его в этом направлении. Вот он и устроил, в конце концов, показательное представление и дал племяннику возможность проявить себя. И племяш не подвёл. Наверное, Святослав хотел одним выстрелом убить двух зайцев — поставить меня на место, а заодно и убрать сильного противника своей невесты.

Да, всё пошло не по плану.

А то, что сейчас великая княгиня признает ошибку — сохранит честь и репутацию рода Оболенских. Умение признавать ошибки — признак мудрости. Найдутся, конечно, «умники», которые будут злословить за спинами. Но, насколько я понимаю, Оболенским по большей части плевать на этих умников. Шесть великокняжеских родов, а также Рюриковичи и Годуновы стоят так высоко, что могут себе это позволить.

От размышлений меня отвлёк стук в дверь. В комнату заглянул Арефьев и пригласил меня выйти на арену.

На ковровом покрытии арены мы с классным руководителем оказались раньше дам. Зрителей на трибунах вроде бы стало поменьше, не все выдержали томительное ожидание. Но завидев движение внизу, задние ряды начали проталкиваться поближе к ограждениям.

Женщины ступили на арену через девяносто восемь секунд: Надежда Григорьевна со своей сопровождающей, Софья и Юля. Святослава рядом с ними не было.

— Дамы и Господа, — через микрофон обратилась Надежда Оболенская к зрителям. — Судейская коллегия внимательно изучила спорный момент и приняла единогласное решение. Умышленного нанесения травмы со стороны Аскольда Игоревича не было. А так как Валентин Игнатович поединок продолжить не может по состоянию здоровья, то победителем в их паре становится Аскольд Сидоров! Поздравляем Аскольда с выходом в следующий тур!