О, а вот, кстати, и она! Энергично выпроваживает Борю и Глеба из клуба.

— Аск, очень удивительное место! Хотел бы я тут побывать, когда оно работает! — фонтанировал восторгами Борис.

— Рано тебе сюда ещё ходить! — отрезала тётя Мари.

— Мне уже скоро семнадцать! — не сдавался мой брат.

— Вот исполнится, тогда и поговорим, — поставила точку в споре Мари.

Глеб же, как и всегда, оказался умнее Бори, и незаметно от матери показал мне большой палец.

Все толпой мы загрузились в машину и отправились в путь.

— Знаете, кого я сегодня на рынке повстречала? — спустя пару минут с заднего сиденья послышался возбуждённый голос тётушки.

— Кого? — я обернулся, чтобы видеть её лицо.

— Георгия Максимовича Чудинова! — на одном дыхании выпалила она.

— Кого-кого? — Боря явно не понял, о ком идёт речь.

— Ну Георгия Максимовича! Мы же с ним на кремлёвском приёме познакомились! неужели забыли?!

— Там столько народа было, — проворчал Борис, который большую часть приёма провёл, наслаждаясь изысканной Кремлёвской кухней и тем, что постоянно украдкой поглядывал на Яну Оболенскую и других девушек из высшего общества.

А вот я Чудинова запомнил. Этот имперский дворянин к нам подходил вместе с братом — главой рода, и его женой. На вид ему было лет тридцать. Статный, высокий, светловолосый с голубыми глазами. Женщины таких любят…

Но ясное дело, запомнился он мне не своей внешностью — холеных красавчиков и уж тем более красавиц на том приёме было предостаточно. Запомнился он в первую очередь тем, что чересчур долго отвешивал тётушке комплименты. Мол, какая она молодец, воспитала настоящего воина, чемпиона и прочее в этом роде.

А ведь подавляющее большинство аристократов во время приёма на простолюдинов (кроме меня) вообще не обращали внимания.

— И что же этот аристократ делал на рынке? — раньше меня озвучил мои мысли Глеб.

— Ну это же необычный рынок, — как маленькому ребёнку начал объяснять тётя Мари. — Для «Райских кущ» мы отбираем только лучшие продукты. Рынок «Доторский» как будто для этого и делался. Там даже повара аристократов закупаются. Правда и цены не из дешёвых, но качество дороже!

— И что, этот аристократ сопровождал своего повара? — не сдавался Глеб. — Как-то не верится.

— Но так и было! — возмутилась тётя Мари. — Георгий Максимович сам любит готовить, вот для своих блюд и выбирал продукты. Хобби у него такое. Я лично считаю, что мужчина у плиты выглядит очень привлекательно.

Я покосился на Вадима, тот, вцепившись в руль, хмуро смотрел на дорогу.

— И что же ещё интересного тебе рассказал Чудинов? — я снова обернулся к тёте.

— Да много всего, — пожала плечами тётушка. — Обсуждали различные блюда. Обещал поделиться фирменным рецептом.

— Какой-то странный аристократ, — проворчал Глеб.

— Почему это? — удивилась тётя Мари, а затем раздражённо хмыкнула. — Ты думаешь, странно, что он разговаривал с простолюдинкой? Знаешь ли, люди всякие бывают. Вон, Екатерина Алексеевна потомственная боярыня и дочь министра. И что? Со всеми нами она всегда очень вежливо разговаривает. А Аскольд и вовсе к ней в гости ходит.

«Вот только Кате и её сыну я спас жизнь. А ты этого Чудинова второй раз в жизни видишь».

Следующие десять минут тётушка рассказывала, какие именно блюда готовит Чудинов и какие продукты покупал на рынке. Очень уж ее поразило то, что мужчина-аристократ разбирается в кулинарии.

Надеюсь, поразило её только это.

А ведь, за последнее время тётя Мари стала выглядеть ещё краше — хроническая усталость сошла с её лица, щёчки порозовели, плечи расправились. Ей больше не нужно ходить на нелюбимую тяжёлую работу и брать дополнительные смены, она больше не стеснена в средствах. Да, поначалу она стеснялась брать у меня деньги, но я её переубедил. А теперь она и сама неплохую зарплату имеет. И постепенно втянулась в покупку одежды да косметики, нашла своего парикмахера и прочих узкопрофильных специалистов обязательно необходимых успешным женщинам… За внешность тётушки теперь можно не переживать, на модном дорогом рынке она уж точно не выглядит чужой.

Вот только я почему-то сомневаюсь, что брат главы рода Чудиновых с первого взгляда влюбился в мою тётушку и почувствовал в ней родственную душу.

— Подъезжаем, — строгий голос Вадима прервал мои размышления.

— Долго добирались, — заметила тётя, прильнув к окну.

— Ну наконец-то, — радостно выпалил Боря.

Шлагбаум перед нашей машиной поднялся, пропуская вглубь закрытого квартала.

— Какие красивые дома! — восхищённо проговорила тётушка, вертя головой по сторонам. — Даже не верится, что мы будем жить в таком месте. Ай да Аскольд! Как же я тобой горжусь!