Я был уже близко.

Передние колёса машины пробуксовали по скользкой дороге, и автомобиль сорвался с места.

Несясь на всех парах, я догонял его.

Машина уже выезжала из двора.

Форкх тебя дери, не уйдёшь!

Влив огромное количество альтеры в облако, а живы в доспех, я ускорился. Машина свернула на проспект, прыжок…

Есть!

Разбив заднее стекло, я зацепился за стойку. Водитель начал вилять, пытаясь стряхнуть меня с багажника. Неудачливый снайпер почти в упор атаковал меня ледяным копьём.

Не проблема! Он даже не Мастер! Всего лишь средненький Наставник. В поле действия моего облака его техники мне совершенно нестрашны!

Но удерживаться на виляющей машине невероятно сложно.

Автомобиль ловко обогнул едущий по дороге грузовичок, попытался вернуться на свою полосу, но его начало заносить.

И именно в этот момент я выпустил сконцентрированную в груди живу. Тонкие молнии, точно ветви дерева, накрыли салон машины и двух мужчин, находящихся в нём. Водитель заорал, в ноздри ударил запах паленной кожи и ткани…

Машина теряла управление. Я рванул вперёд сквозь разбитое окно, успел врезать коленом в нос потерявшемуся в пространстве ледяному Наставнику и дотянулся правой рукой до руля.

Резко дёрнул вправо.

Машина врезалась в ограждение возле дороги.

Форкх меня дери, я оказался в очень странном положении — зажат между спинками двух передних сидений. Если бы не покров и доспех, как пить дать что-нибудь бы себе сломал.

Фу, до сих пор воняет гарью! Машина-то разгорается! Молнии подпалили обивку салона.

Мои знания о местных автомобилях довольно скудны. В фильмах машины взрываются, но мне известно, что это на самом деле редкое явление. Так что же, тушить? Или эвакуироваться?

А вдруг всё-таки что-нибудь рванёт?

А к Форкху! Врезались мы далеко от пешеходов, так что пусть горит. А то пока буду тушить, ещё по затылку получу от неудачливого снайпера и его подельника.

Извернувшись, я оказался на заднем сидении возле ледяного Наставника. Убрал свой стихийный доспех и покровом с альтерой выбил дверь. Вытащил покушенца на улицу, уложил на асфальт. Тут же бросился к водительской двери и открыл её.

О, жив! Хвала Архею! Ну и мне, за то, что правильно рассчитал силу удара и смог погасить мощность «дальних» молний.

Я вытаскивал из разгорающегося автомобиля водителя, когда сразу с двух сторон улицы затрезвонили полицейские сирены.

Бежать? Так и не допросив покушенца? Но я ведь оборонялся, я в своём праве, и…

Рядом остановилась блестящая чёрная машина и оборвала мои думы.

— Аскольд Игоревич? Что здесь происходит? — быстро спросил мужчина через опущенное стекло задней двери. — В круг! — бросил он тем, кто находился в салоне.

Из машины выскочили трое бугаёв в красных пальто и шапках. Ба, да это же официальная форма дружины хранителей.

— Итак, Аскольд Игоревич, что произошло? — «главный» тоже вышел из машины. Высокий мужчина с короткой стрижкой в чёрном пальто и берёте пристально смотрел на меня. — И давайте отойдём в сторону, машину нужно потушить. Виталя!

Виталя полыхнул покровом и, дождавшись, пока его коллеги оттащат две бесчувственные тушки в сторону, накрыл машину мощной волной. Вода, потушив огонь, тут же испарилась.

Я повернулся к главному.

— С кем имею честь беседовать?

— Простите, Аскольд Игоревич. Вас-то я узнал сразу. Вас теперь, наверное, вся страна знает. Меня зовут Дмитрий Иванович Кольшин. Подполковник дружины хранителей Российской империи.

Он протянул руку, и я ответил на рукопожатие.

Краем глаза я заметил, что к нам по дороге несётся знакомый «РВМ». Бойцы дружины тут же напряглись.

— Это мой друг! — быстро сказал я. — Он непричастен. Только видел, как в меня стрелял снайпер.

— Мы с ним всё равно побеседуем, — спокойно ответил Кольшин. — Но сначала успокойте его. И, Аскольд Игоревич, попрошу вас не делать глупостей, — добавил он мягко. — Дружина хранителей не позволит чинить произвол.

Под напряжёнными взглядами дружинников я пошёл навстречу своей машине. «РВМ» остановился, Вадим выскочил на улицу и, не сводя глаз с хранителей, рванул ко мне.

— С вами всё в порядке? Хвала Богам!

— Слушай меня внимательно, — тихо заговорил я. — Обо мне позаботятся. Всё будет хорошо. Сотрудничай со следствием. Не дёргайся. Расскажи всё, что видел. Тёте ни слова. Придумаешь сам, что-нибудь.