– Сержант.. – нехотя сказал Шахар. – Нужно сделать привал… Недолго.

Крауч снова молча кивнул и остановил лошадь.

Шахар сразу же спешился.

На вид ему было лет сорок. Но седина среди тёмных волос пробивалась куда чаще, чем положено в этом возрасте. Левую щёку пересекал грубый шрам, тянущийся от брови до грубой седой щетины.

Внешне он куда больше походил на охотника, чем на солдата. Среди природы он выглядел намного естественнее, чем в крепости.

Присев, он припал ухом к земле и на миг прикрыл глаза.

Мы все замерли, чтобы не мешать опытному следопыту.

Наконец, он медленно поднялся и бросил странный взгляд на Крауча. Выглядел он при этом озадаченным.

– Что там? – не выдержал сержант.

– Чисто, – с сомнением сказал следопыт.

– Или они затаились, – скривился Крауч.

– Титаны? Затаились?

– Привыкай к новым реалиям, Шахар, – криво улыбнулся мужчина. – Теперь эти твари ещё и научились думать.

При этом он бросил мимолётный взгляд в мою сторону.

Следопыт снова забрался в седло.

Мы немного ускорились. Никто не отдавал приказ, но все не сговариваясь перевели лошадей на медленный бег рысью. Лишь когда редкая роща осталась позади и мы вышли на её окраину, снова позволили себе замедлиться. Да и то, только чтобы наспех перекусить сухпайками прямо в седле.

– Через пару километров будет ущелье, – предупредил сержант. – Ещё через километр – мост через него. Там и остановимся на ночлег. Что скажешь, Шахар?

– Хорошая мысль, сержант. Мост им не перейти, да и видно этих ублюдков будет издалека…

– Что не так? – неожиданно спросил его Крауч. – Ты какой-то сам не свой. Если есть что сказать – говори.

Следопыт задумчиво пожевал губами, после чего сплюнул в траву и инстинктивно положил левую руку на один из длинных мечей на поясе. У Шахара было странное оружие – парные клинки метра полтора длиной расширялись к скошенному окончанию и были заточены лишь с одной стороны. К тому же, они были лишены гарды, а рукоять была чуть длиннее обычного.

Я подумал, что таким оружием очень неудобно сражаться с людьми, но вот против титанов они должны подходить идеально.

– В том-то и дело, сержант. Нечего говорить. Здесь нет титанов. Или твари действительно прячутся. Но я с таким никогда не сталкивался за все вылазки вне стен.

– А мы сейчас не вне стен, Шахар. Мы внутри сектора.

– Ещё и особо не знакомого… – добавил следопыт. – В любом случае я не особо верю, что рядом есть титаны. Я бы их услышал.

– Так это же хорошо, нет? – подал голос Гибс. Он сегодня весь день был на редкость молчалив, что было совсем не в его характере.

– Как сказать… – потянул следопыт. – Как по мне, хорошо – это когда предсказуемо. А когда всё странно – жди беды.

– В любом случае, про невидимых титанов никто пока не слышал, – мрачно усмехнулся Крауч, – так что выдохни, Шахар. Врасплох они нас не застанут.

Вскоре показалась глубокая расщелина, уходящая глубоко в землю. Здесь начиналась внешняя стена Монолита, и местность причудливо изгибалась, маскируя разлом. Высокая трава и чахлый колючий кустарник прикрывали её так, что не подобравшись вплотную, было сложно разглядеть опасность.

Чуть поодаль обнаружился и широкий мост, обрушенный у самого основания. Мост был очень старым, с вычурными узорами и едва узнаваемыми статуями. Даже сейчас остатки постройки внушали уважение.

Скорее всего, мост был уничтожен много десятков лет назад. Этот уголок Восьмого сектора был практически не заселён.

Поверх старой конструкции был собран новый – узкий, так что пройти по нему можно было лишь поодиночке. Но к счастью, достаточно крепкий, из хорошо сбитых брёвен. Он даже не шелохнулся, когда мы друг за дружкой верхом прошли через обрушенную и восстановленную Монолитом часть.

Титанов мы так и не встретили, ни на этой стороне моста, ни на той.

От странностей жди беды…

Я полностью разделял слова следопыта.

Сойдя с поросшего травой камня, Крауч остановил лошадь и спешился.

– Заночуем тут, – сказал он. – Пятнадцать минут на перекур. Шахар, на тебе лагерь. Гибс, устрой лошадей вон там. Вроде бы в тех местах по картам был источник, так что пристрой их на водопой и накорми.

– Сто метров к востоку, – уточнил следопыт. – Там ручей. Вода питьевая.

Шахар обычно говорил короткими рублеными фразами. Следопыт вообще был немногословен, будто любое слово давалось ему через силу.