Воткнув меч в песок, я стоял на холме и ждал.

Дымчатое солнце жгло кожу, глаза слезились от ветра и песка, а я всё всматривался в марево пустыни. И вот в густых клубах пыли появился Демон, у самого подножия холма. Огромная чёрная зверюга.

Его жёлтые глаза сверкнули, послышался радостный щенячий визг, и мощными рывками волк начал подниматься по склону.

— Чар-р-р-р-р-родей!.. — услышал я его ликующий рык в голове. — Чар-р-р-р-р-родей!..

Он нёсся вверх, загребая лапами песок, и в пыли я не сразу разглядел на его спине седока. Это был кто-то, закутанный в тёмные одежды, с тюрбаном на голове и платком на лице.

Я вгляделся в наездника, но никак не мог рассмотреть его лица.

Через десяток невероятно долгих секунд Демон был рядом. Наездник ловко спрыгнул со зверя, и тот, опять по-щенячьи проскулив, кинулся ко мне и сшиб с ног. Его огромная башка закрыла собой солнце, в пасти оголились зубы, и волк принялся вылизывать мне лицо.

— Чар-р-р-родей! Чародей!! Можно, я завою-ю-у-у-у-у-у-у? Ну хоть немно-о-о-го!

Я крепко обнял волчью голову и вдохнул запах влажной звериной шерсти.

— Нельзя, Демон... нельзя. Потом повоешь, дружище... не здесь. Мы и так тут пыль подняли, надо быстрее уходить.

От радости он меня даже за плечо куснул и опять заскулил, боднув лохматым лбом.

— Я ради тебя эту чокнутую к себе на спину посадил! Порой мне хотелось её прикусить по-хирургически!..

— Эй, мальчики! А мне объятья достанутся? — спросили с претензией звонким девичьим голосом.

Очень знакомым голосом.

Я вытер мокрое лицо рукавом, широко улыбнулся и только собрался подняться, но меня снова повалили на песок и стиснули в жарких объятьях.

— Живой! Мы так и знали! Знали! Зна-а-али!..

Девушка неожиданно разрыдалась у меня на груди, потом приподняла голову и сдёрнула платок с лица.

— Мидори... — прошептал я и сам притянул её к себе.

***

Интерлюдия первая. Мидори Арадо

День за днём она искала его.

Всю эту вечность.

Каждое утро отправлялась с Демоном в Котлованы и искала, искала, искала. До слёз тяжело, до боли долго, бесконечно и почти безнадёжно. Задыхалась в песках от жажды, падала от усталости, но искала.

Если бы не чутьё Демона, то они бы столько раз напоролись на отряды врагов, что не сосчитать. Только у неё не было права погибнуть, пока она не найдёт того, кого ищет. Её стремление больше напоминало сумасшествие, поиск ветра, глупую веру в невозможное.

Но она продолжала упорно искать его.

И если бы не её друидская магия, Мидори уже давно была бы сожрана очередным голодным упырём и похоронена в этих проклятых песках.

Но она чувствовала зубастых пустынных червей и обходила стороной, а потом снова отправлялась в путь. По камням, по горячей мёртвой земле, по холмам, навстречу едком дыму и обжигающему ветру.

Она не жалела ни себя, ни Демона.

Несчастный зверь до кровавых мозолей и трещин сбивал лапы, пробегая огромные расстояния в поисках своего хозяина, а потом, возвращаясь домой, выл всю ночь.

Он мало ел и почти не спал, а когда Мидори приходила к нему, чтобы обработать его лапы лечебными мазями, то сидел почти не шевелясь и уставившись куда-то вдаль.

Демон не сразу подпустил её к себе.

Но она была Друидом и умела управлять пространственными животными, в отличие от Джанко и Мичи, поэтому первой вызвалась искать Кирилла.

Они знали и верили: он жив. Но Мидори до конца жизни не забудет тот день.

Тогда, ранним утром, Акулина Снегова явилась в дом Кирилла, где учитель Галей как раз проводил собрание основных членов Клана. Девушка была ранена, вся в бинтах, еле шла и, казалось, еле дышала.

— Кирилл Волков уничтожил Цуо, — сказала она в гробовой тишине.

Это была великая новость.

Но никто не радовался: все молчали, потому что лицо Снеговой было настолько печальным, что всё сразу стало понятным.

— Он спас мне жизнь, — продолжила она, делая усилие, чтобы говорить спокойно. — Кирилл отвлёк врага на себя, но уйти не успел. Они окружили его. Я видела, как он упал от удара фагнума. Упал и больше не поднялся.

Снегова пошатнулась, еле удержавшись на ногах, и учитель кинулся к ней, хоть и сам весь затрясся от такой новости.