Бутурлин во время моей краткой речи менялся в лице, закипая и скрипя зубами. Но под конец сдулся и осунулся, мгновенно стала очевидна накопившаяся усталость. Под глазами мужика залегли темные мешки, на щеках заметная щетина. Чёрт, он вообще спал в последние дни?

Но сочувствие к тому, сколько ему пришлось разгребать, не пошатнуло мой настрой. Это его выбор. Научиться вовремя отдыхать тоже большое достижение. И необходимость.

— Макс, вот что с тобой делать... — проворчал он. — Нервный я стал, твоя правда. С тех пор как великого князя... Бывшего великого князя не стало, всё полетело к проматерям. И чем дальше, тем больше мне кажется, что главный зачинщик ускользает. Меня это чертовски раздражает, скажу я тебе.

— Ну это я как раз могу понять. Я помогу, воевода. Только давайте силы тратить на то, чтобы выяснить происходящее, а не на внутренние разборки.

— Ну охренеть, дожил, мальчишка жизни учит... — тихо и беззлобно пробормотал он в ответ.

Я раздумывал насчёт того, чтобы сварить ему какое-нибудь успокоительное зелье. Доведет же себя до приступа. Но чутье подсказывало, что предлагать такое прямо сейчас не стоит. Лучше творить добро втихаря.

Мы беспрепятственно вышли из княжеских палат. Усиленную охрану не сняли, как у главного здания Цитадели, так и у библиотеки. На нас подозрительно косились, но присутствие рядом воеводы избавило от прочего внимания.

Внизу ступеней поджидал мой личный нянь. Алексей стоял гордо выпрямившись и с насупленной рожей, что придавло комичности здоровенному витязю. Вспомнив, что он мне задолжал душевный удар, я это отложил. Успеется.

Но хоть больше конвоя не было. Бутурлин и его зам, вот и всё сопровождение для опасного преступника. Я думал, что мы отправимся в Тюремный замок, но пошли мы в сторону палат витязей. Не дойдя десяток метров, остановились у невысокого здания с вывеской «хозблок №3» и зашли внутрь.

Моя догадка, что маньяка почему-то заперли в сарае, не оправдалась. Внутри нас встретили суровые стражи и спуск под землю. А вот там настоящая темница для особо опасных. С соответствующим антуражем.

Один длинный узкий коридор и множество закрытых дверей по обеим сторонам. С потолка капало, пахло затхлостью и плесенью, свет еле светил. В общем, проникся я соответствующе. А ещё здесь так сильно экранировали магию, что на миг мне показалось, что и я лишился доступа к Теням.

Нужная камера оказалась последней. Темная, с низким сводчатым потолком и земляным полом, она навевала тоску и безысходность. Впрочем, обстановка тоже могла быть хорошим инструментом психологического давления. Хотя мне показалось, что это просто место настолько древнее.

Альбиноса я еле узнал. Парень сидел в углу, опустив голову на колени и едва поднял её, когда мы зашли внутрь. От «работы» дознавателей даже мне стало не по себе. Обработали его так, что живого места не осталось. Но я вовремя напомнил себе, что он сделал с девушками, и жалость отступила.

— Ты, — прохрипел он, криво улыбаясь.

Части зубов у него не хватало. Да и ногти, похоже, все вырвали. Весь перепачканный в грязи крови, он, тем не менее, усмехался мне, а мутные глаза его горели яростью.

— Что происходит? — вслед за нами в камеру влетел ещё один человек.

Молодой мужчина в идеально чистом и выглаженном костюме. Он смотрелся здесь слишком уж инородно. Короткий ежик светлых волос, внимательные холодные глаза и выражение лица такое, словно весь мир ему обязан. Явно столичный дознаватель.

— А то, — узник каркающе засмеялся. — Что вы, цепные псы, слабоваты для меня. Вот и привели ко мне того, кто получше своё дело знает.

Вспышка силы и белобрысого скрутило. Он закашлялся, плюнул кровью, но продолжил улыбаться. Дознаватель при этом не шелохнулся. Силен и соображает побольше, чем обычные маги. Я ещё никого тут не встречал, кому было достаточно силы воли для таких действий. Ну, кроме Владеющих. Но этот не использовал Тени, что-то очень специфическое. Надо запомнить эту особенность дознавателей.

— Ты кто такой? — проницательный и тяжелый взгляд остановился на мне.

— Армариус, — я невозмутимо выдержал его взгляд, хотя внутри уже закипало.

Надеялся, что ему хватит ума не лезть ко мне со своей странной силой. И одновременно жаждал обратного. Затыкать белобрысого сейчас таким образом не было необходимости. А это означало, что передо мной любитель чрезмерно использовать способности.

— У меня есть полномочия допрашивать заключенного, — мрачно высказался воевода.

Бутурлину тоже не нравилось, как ведет себя этот разряженный хмырь. Но его сдерживала субординация, законы и прочие мелочи, мало волнующие меня. Зная это, воевода занервничал.

— Оставьте нас наедине, — я переключился на цель визита, повернувшись к альбиносу.

Дознаватель ожидаемо протестовал, но его быстро успокоили. Попросили выйти наружу за объяснениями. Остальное меня не волновало, разберутся. Когда дверь закрылась, я подошел ближе к скрюченному парню.

Присел на корточки перед ним и искренне попросил:

— Давай сделаем всё мирно и безболезненно? Мне нужна информация о заказчике и ты мне её дашь. Только от тебя зависит, как это произойдет.

Белобрысый глядел на меня без страха, с любопытством. Словно действительно раздумывал над моим предложением. С его разбитых губ не сходила усмешка.