— Ну да, в Порхове дед остался, — пробасил внучок, голос его потеплел. — Двор там у нас, возле крепости самой. Каждое лето там проводил, хорошо у нас. Псарня, курятник... Жрать хочу.

Похоже, что умственные способности уменьшились прямо пропорционально весу. А манера переключаться на другую тему усугубилась. Причем в сторону гастрономической одержимости.

— Ладно, пойдем, — хлопнул я его по плечу со всей дури.

Дэн не то что пошатнулся, вообще не заметил, только с готовностью разулыбался. Я всмотрелся в добродушно-пугающие черты лица. Узнаваемость легкая осталась, но вкупе с габаритами вряд ли его кто-нибудь сейчас узнает. Была из нас пара умный и пугливый, стала... Умный и здоровенный.

Возможно потом стоит сварить ещё одно зелье, для прокачки интеллекта. Бросив беглый взгляд, я отложил эту мысль. Разберемся сначала с одним побочным эффектом. Посмотрим, может у него от голодухи помутнение.

Напарник вынес дверной косяк, забыв о своих новых размерах. И часть каменной кладки заодно. Виновато развел руками и перед следующей дверью пригнулся. Но плечи всё равно задели и не стало второй рамы. Я шел следом и с отеческой гордостью наблюдал за разрушениями. Ну, библиотека, теперь держись!

Княжеские палаты, внутренний город, зал малого Совета

Князь Прохор Шуйский нервно расхаживал по помещению, потея и краснея. Слишком резво для своего роста и объемов. Но его обуревала такая буря эмоций, что он позабыл и об отеках ног, на которые вечно жаловался, и об астме. Он очень не хотел терять своё положение.

Остальные сидели по своим местам, но неспокойно. Ерзали, смотрели на часы, листали что-то судорожно в телефонах. И старались не обращать внимания на парня с обгоревшей и раскуроченной рожей, сидящего на скамейке в стороне.

Двери зала распахнулись и внутрь зашел Волконский. Быстро проследовал по ковровой дорожке, задержался перед креслом великого князя и развернулся лицом к присутствующим. Наследника вновь не позвали и теперь это явно грозило неприятностями. Но ослушаться великого князя Новгородского никто не посмел.

— Сядь, — раздраженно приказал он маячившему перед глазами Шуйскому.

Дождавшись, когда князь устроится в своем кресле, Волконский бросил хмурый взгляд на парня и недовольно цокнул.

— Всё просрали... — ругнулся он очень тихо, знаменитая выдержка ему отказала на мгновение.

Остальные замерли, перестав шевелиться и даже дышать. В руках у князя искрились молнии, стихия рвалась найти выход. Князь сжал губы и с трудом усмирил гнев. Ещё не хватало показывать этим провинциалам свою слабость!

— Итак, — он обвел взглядом каждого, криво усмехаясь. — Как я и думал, дела в Пскове обстоят плохо. Ох нет, ошибаюсь, приношу извинения. Хуже некуда! Мальчишка ни на что не годен, такого нельзя усаживать на правление, — он мотнул головой в сторону пустого трона. — Род Степановых возродился и неуправляем!

— Позвольте... — приподнялся князь Рябинин.

— Всеволод Митрофанович, — у Волконского дернулся глаз. — О своём провале доложите позже. У нас новые проблемы, хотя ещё старые не решены. В городе объявился чернокнижник!

Князья дружно ахнули. Слухи уже разлетались в узких кругах, но верилось в них с трудом. Это было невозможно! Крепостные стены просто не могли пропустить это зло внутрь! Если только его не впустили свои... Князья с ужасом посмотрели на кресло правителя. Лишь кровь главы Псковского Дома могла дать такую возможность.

Волконский подождал, пока всё стихнет и продолжил:

— Но и это ещё не всё. Здесь, в самом сердце Цитадели, действует алхимик! У вас под носом!

— Не может быть! Доказательства! — тут же закричали с разных сторон.

— Дима, — князь скривился ещё больше, подзывая бастарда.

— Ваша светлость, — Раевский поднялся и приблизился. — Да, подтверждаю, видел его собственными глазами.

— Кто? Где? Как он выглядел?

Парень поморщился от стрельнувшей в щеке боли. Признаться, что от шока он толком не разглядел человека, он не мог. Не ожидал столкнуться нос к носу с живым воплощением того, кем пугали в детстве. Тогда ему точно конец, бог с ним, с титулом. За такое и жизни можно лишиться.

— Он спрятался под иллюзией, невероятно сильный одаренный, — усердно врал Раевский, сам свято веря в свои слова, иначе его отец раскусил бы. — Боюсь, он вычислил меня и теперь затаится. Мне же стоит...

— Сядь, — отмахнулся Волконский. — Тебе задание я дам позже.

Парень сдержал вздох и послушался, вернувшись на место. Попытка сбежать из этого проклятого города под благовидным предлогом провалилась. Получение титула уже не казалось ему такой уж заманчивой наградой.

Князья разволновались, переговариваясь. Бастарду поверили без сомнений, никто о его способностях или происхождении не знал, но раз ему верил великий князь, то и они подавно.