– Много, куда. В том числе, в Центр евгеники, разумеется. Там лучшие специалисты.

– А вас не удивило, что у вашего ребёнка и мужа одно ДНК?

– Да, конечно. Супруг тоже был поражён. Но он так радовался. Решил, что врачи ошиблись. А я… списала всё на колдовство.

– Понятно. Значит, муж не был в курсе, каким образом вы забеременели.

– Нет, что вы! – глаза у женщины округлились. – Он бы… ни за что на это не согласился! А почему вы спрашиваете?

– Да так. Нужно сначала кое-что проверить.

Больше миссис Баттенберг вопросов не задавала. Мы добрались до дома её отца и отправились в кабинет лорда Уэйка. Старик дремал в кресле, положив ладонь на раскрытую книгу. При нашем появлении вздрогнул, поморгал и выпрямился.

– Вы вернулись… Как прошло?

– Ужасно, папа! – женщина опустилась в кресло. Она была эмоционально вымотана разговором с лордом Перси, не оправдавшим её надежд. – Этот мерзавец… Представляешь, он отказался помогать!

Пришлось объяснить всё лорду Уйэку. Он слушал, поджав губы и хмурясь.

– Вот, значит, как, - протянул старик, когда мы закончили рассказ. – Ну, до Джонатана Перси мне не добраться. Даже моих связей не хватит, чтобы заставить его сделать то, чего он не хочет. Вся надежда на вас, господин Блаунт!

– За то вы мне и платите. Сейчас я должен проверить одну теорию. Для этого мне нужно уединение. И чтобы никто не беспокоил.

– Можете расположиться в одной из гостевых комнат. Хелен, проводи, будь добра.

Женщина поднялась.

– Да, конечно. Прошу за мной, господин Блаунт.

Она отвела меня в спальню, оформленную сиреневыми тонами, и оставила одного. Запершись, я сел на кровать. Если моя теория подтвердится, это многое объяснит. Причем не только в деле Честера Баттенберга. Предположение казалось невероятным, но я уже чувствовал, что клубок интриг сплёлся гораздо туже, чем казалось поначалу. Сейчас я бы, наверное, уже ничему не удивился.

Прошло несколько минут. Мне было никак не решиться. Но пришлось. Прикрыв глаза, я вытянулся на кровати и сосредоточился на том, чтобы погрузиться в себя. Проделав необходимые дыхательные упражнения, мне удалось прийти в гармонию с телом. Сердцебиение слега замедлилось. Мышцы наполнились приятной истомой.

Мгновение – и я оказался во дворце памяти. Горгульи взирали на меня с вершин колонн, поддерживавших потолок, в стрельчатые окна, забранные ажурными решётками, проникал золотистый свет и отражался в мраморных красных и белых плитах пола. Но в первом зале я оставался недолго: поспешил вниз, в подвал, где находились воспоминания, которые я предпочёл бы забыть. Но сейчас меня интересовали не они, а душа, которую хранилась запертой в самом дальнем конце бункера.

Добравшись до неё, я поднял колбу, чтобы ещё раз взглянуть на того, кто пытался вытеснить меня из захваченного тела. Маленькая фигурка прильнула к стеклу, её крошечное лицо исказилось гримасой ненависти.

– Сейчас мы выясним, кто помог тебе! – пробормотал я, слегка встряхнув ёмкость.

Выйдя из подвала, я поднялся на второй этаж, где, помимо прочего, находилась лаборатория. На длинном стеллаже стояли созданные мною приборы. Некоторыми я пользовался лишь однажды, другими – довольно часто. Подойдя к одному из них, похожему на центрифугу, только с множеством дополнительных функций, я вставил колбу в паз и надёжно закрепил. Затем включил установку. Она начала раскручиваться, набирая скорость. Я неотрывно наблюдал за ней, пока не прозвучал сигнал, оповестивший, что субстанции разделились! Остановив прибор, я дрожащими руками вытащил колбу. На её дне лежала душа, белая и сияющая, словно подсвеченная луной дымка. Рядом с неё клубилось нечто чёрное, с пульсирующими багровыми искрами в глубине. Сгусток мрака, кусочек зловещего хаоса, ещё недавно составлявший с душой единое целое! При виде него я замер, ибо моё предположение подтвердилось: дыхание демона было добавлено к душе, отравляя её, вселяя ненависть и безумие!

Осталось выяснить, чьё именно дыхание послужило этой цели. Вытащив пробку, я аккуратно извлёк пинцетом клубящийся мрак и поместил в другой прибор. С ним пришлось повозиться подольше. Несколько алхимических манипуляций, заклинание и призыв демона. Как только я закончил читать формулу, из сигила, начертанного на верхней части прибора, появилась оленья голова с раскидистыми ветвистыми рогами, сияющими, как полированный агат. Выпуклые глаза источали лиловый свет, а короткая густая светлая шерсть лоснилась, словно была смазана маслом. Ещё немного, и показались перепончатые крылья, а за ними – извивающийся раздвоенный хвост. Между шипами на его конце горело адское пламя.

Один из самых могущественных владык преисподней, Князь Фурфур командовал двадцатью девятью легионами бесов и мог создавать молнии, бури, ураганы и гром. Но главное – он владел тайнами своих сородичей. А мне как раз требовалось, чтобы он выдал одну.

Чтобы заставить Фурфура говорить правду, следовало поместить его в особый треугольник, который составлял часть прибора, куда я поместил дыхание демона. Так что сейчас Князь не мог солгать.

Вызванное существо внимательно рассматривало меня лиловыми глазами, лениво помахивая огненным хвостом. Под белой шерстью перекатывались рельефный мышцы.