Со дня моей победы над Бихо прошла уже почти десятица. И не скажу, что кто-то так уж сильно огорчился его смерти. Он был не первым погибшим среди нас.

Возможно, будь жив его приятель, Слайд из Малого дома Сегундо, он стал бы выпытывать у меня подробности. Но реольцы убили его ещё раньше, во время нашего бегства после разгрома. А больше никому из их столичного союза этот Бихо оказался и не нужен.

Ещё большой вопрос, кто забрал с его тела слезу Амании. Но во всяком случае, они хотя бы похоронили его и прочли над могилой короткую молитву Хранителям. А Кодик проследил, чтобы Наглый даже не подумал отлучиться в ту ночь.

Все последние дни мы даже не разбивали лагеря. Да и не могли это сделать. Обоз с шатрами плёлся где-то позади, отстав ещё вчера. Слишком уж быстро двигались реольцы. И всё сильней и сильней забирая к востоку, в сторону от главного тракта, что вёл к столице. Туда, где их точно никто не ожидал, ведь даже король считал, что они нападут на сердце королевства, на столицу.

Со смертью Учлуна и сменой командира нашего небольшого войска мы рассылали гонцов, которые предупреждали о реольцах. Да и времени уже прошло столько, что вести сами расползлись. Вот только восток считал, что он в безопасности.

И один из владетелей поплатился за беспечность.

А сегодня за беспечность мы накажем реольцев. Зря они задержались во взятом замке.

Одна беда.

Вот чему-чему, а штурмовать такие стены нас в Кузне не учили. По мне — большое упущение со стороны старшего наставника Глебола.

Придётся учиться сегодня.

Мы не спешили приближаться к стоящему на речном обрыве замку. Ещё с утра вперёд ушли разведчики, в том числе и Тощий, и Наглый, и даже Поварёнок с Синеглазым от моего отряда. Я нарочно не стал оставлять их в обозе. Пусть набираются опыта. Конечно, прятаться здесь вроде бы негде, но никто не отменял ни ловушек, ни потайных ям. Вот и пусть учатся у старших.

Судя по тому, что все они целы, всё прошло удачно.

Тощий доложил результаты мне, я доложил Адалио, тот Глеболу, Глебол доложил гонгану.

И тут же мерно загудел барабан, а мы медленно двинулись вперёд.

Пока мы карабкались по крутому склону, нас несколько раз попытались попробовать на прочность стрелами.

Не в этот раз.

Великие паладины стояли, наверное, вдвое чаще, чем нужно.

Наши лучники и вовсе молчали. Бесполезно.

На первый взгляд на стенах всего человек двести, по большей части Кровавые, но я насчитал среди них десяток идаров в шёлке.

Хороший улов. Ради него стоило поспать пару дней на земле.

Барабан приказал остановиться, и мы замерли. Вперёд на граухе вырвался гонган Крау. Рванул поводья, заставляя грауха развернуться. Гонган оглядел нас и кивнул. Голос его хорошо был слышен даже на моём краю.

— Не буду много говорить. Знаю, не любите болтовни. Вы сами видите ворота. Скажу две вещи. Первое. То, что построили Скеро, должно принадлежать Скеро. Второе. Убейте этих реольцев, отомстите за гибель скерцев.

Наш строй взорвался криками:

— Смерть! Смерть! Смерть!

Да, мы все видели ворота. К ним, на высоте трёх канов мечом было пришпилено тело. Лица не видно, но шёлк одеяния ясно говорит, что перед нами не простолюдин.

Ударив пятками грауха, гонган вернулся в строй. Барабан начал мерно ухать, невероятным образом попадая в такт ударам сердца. Или же оно начало бить точно в ритм барабана.

Разнёсся громкий приказ:

— Идары, вперёд!

Я шагнул из строя, доставая из ножен меч. Ножны полетели за спину. Подберут. А мне сейчас они будут только мешать.

Сто шагов до стен.

Они возвышаются на высоту шести канов, это больше трёх моих ростов. Сложены из почти чёрного камня. Наверху суетятся десятки фигур. Готовятся встретить нас.

За нашими спинами раздался звук струны. В воздух с гудением сорвались десятки стрел, густо осыпали стены. Кое-кто шарахнулся в стороны, бросая свою ношу. Это явно не Кровавые жнецы.

Я скривил губы. Слабаки.

Один реолец и вовсе оступился, с коротким воплем рухнул вниз.

Надеюсь, свернул шею.

Пятьдесят шагов.

Где же все те страшилки, которыми не забывал потчевать нас гонган? Про яд, жидкий огонь и адептов реольцев, что раздувают пламя и не дают горящим идарам даже вдохнуть?

Я повёл головой, выбирая место, где я поднимусь на стену. Место, где меньше ждущих меня брёвен, чанов с кипятком, идаров и адептов.

Как-то я не проверял, отразит ли пламя полотнище тьмы.

Мерный звук барабана ускорился, зачастил.

Я тут же обратился внутрь себя, толкнул жар души из сердца, заставил его рвануться по жилам, устремиться в ноги.