Император слегка скривился, досадуя на провалившего свою работу распорядителя. И ведь всё оговаривал, предупреждал, а этот увалень снова не уследил за порядком вопросов. После демонстрации императорской власти нужно было как-то сгладить углы, смягчить впечатление… А тут — война, да ещё и бездарно проигранная. Отвратительно! Как день ясно, что постарался кто-то из лоббистов, но какая теперь, к чёрту, разница? Настроение окончательно испорчено! Нет, этого идиота нужно срочно менять. Вот только кандидатур как не было, та и не появилось.

Отец, надеюсь ты познаешь сто крат моих мук…

Тем временем решил подняться граф Офасен. И пока он тяжело вставал, силясь изобразить некое важно-презрительное выражение, разум автоматически вспоминал: довольно молодой род Незаш, тяготеет к консерваторам, но в связях с лоббистами не замечен. Прегрешения тоже стандартны: уклонение от уплаты, сокрытие части войска, финансирование парочки орденов, в том числе и названного Жаровита. То есть образцово-показательные голубые воротнички. Сам женат и с супругой ладит, последняя подарила двух мальчиков. Бастарды… Есть, но достоверно подтверждён только один — от служанки. Относительно неплохой администратор, не брезгует фехтованием и модификациями тела, охоту проводит с ручными химерами. Естественно, деньги за игрушки идут вовсе не государственным магам…

— Ваше Императорское Величество, магистр Заон глубоко извиняется за то, что не может предстать пред вашим взором.

Становится всё интереснее. Это что же там такого случилось, помимо примерзейшего поражения, что магистр решился столь вульгарно проигнорировать «приглашение императора»? Это ведь не простой вызов на раут или, упаси боги, просьба, это прямой приказ явится для разбора полётов и получения заслуженного наказания. А ведь он, как сюзерен, сейчас и осерчать может, объявив расформирование проштрафившегося ордена! Но не станет же Заон так рисковать? Нет, не станет. Компромат и выгода держат крепче цепей с ошейником. Значит причина существенна…

— И кто же рискнул вызвать неудовольствие императора, лишив меня радости общения со столь верным поданным?

— Кхм, — граф слегка смутился, пытаясь подобрать корректный ответ, — насколько мне известно, магистр удостоился личной аудиенции бога…

— Печально, — вопросов становилось только больше, — но почему же сиятельный магистр не предупредил нас заранее? Всё же вопрос, на обсуждение которого он принял приглашение, — да-да, я недоволен, ты правильно понял, — важен достаточно, чтобы быть вынесенным на Совет земель. И, думаю, все мы заняты куда более, чем магистр.

Последний тезис был откровенной ложью, что понимали многие, однако почему бы и не потешить эгоизм и самолюбие окружающих? Особенно, когда тебе это ничего не стоит. А в действительности сейчас активно работала едва ли пятая часть владетелей, включая его самого и кабинет министров. Остальные… Один лишь тот факт, что большинство из них жили в столице, говорил не в пользу дворян. Поставили управляющих и уехали плести интриги и развлекаться, сволочи! Почему они, а не он, их император? Чем он заслужил разгребать массы дерьма, оставленные в наследство «заботливым» папашей?! Чёрт, он не видел никого из своих любовниц уже четыре месяца. Четыре очень долгих месяца с Ней…

Воспоминание о собственной, страшно даже подумать, жене, загнало и так испорченное настроение в глубины дворцовых казематов. Не то чтобы Алитея была страшна, глупа или, упаси боги, незнатна… Как раз наоборот, в чём и крылась проблема. Слишком умна, чтобы довольствоваться только лишь ролью императрицы, и слишком красива, чтобы действовать осторожно. А уж поддержка герцогского рода, из которого происходит новая правительница, и вовсе лишает молодую девушку всяких намёков на стыд. Уже по отдельность каждая черта опасна, а вместе… Он благодарен отцу за такой подарок, причём искренне, но старый дурак всегда был… Недостаточно подкован в интригах и политике. И теперь, его стараниями и лживыми языками придворных, новый император имеет репутацию слабохарактерного подкаблучника. Наглая ложь, подобравшаяся к грани государственной измены. И если герцог понял это, всеми силами успокаивая племянницу, то Алитея лишь поднимает ставки этой игры. Вот только дура не понимает, что за границей терпения императора лежит лишь смерть и забвение. И испортившиеся отношения с сильнейшим герцогским домом.

Однако он не хочет убивать её. Не желает и как человек, и как мужчина. Но все попытки объяснить или отступить воспринимаются как его, императора, слабость. Что делать? Как успокоить, пока не стало слишком поздно? Он не может допустить волнений и падения репутации, не сейчас, сразу после воцарения на пороге новой войны!

Самокопаний прошли стремительно и были откинуты, никак не отразившись на лице правителя, когда граф вновь заговорил.

— Понимаете, Ваше Императорское Величество, бог соизволил вызвать магистра ещё три дня назад…

Три с половиной дня, ух! А Заон там вообще живой, или уже окончательно отправился к покровителю? Даже жалко стало беднягу, ей богу… Ладно, можно будет снизить штраф за проигрыш… На пять процентов. Или даже десять!

А полуживой магистр, четвёртые сутки песочимый лично любимым богом, даже не догадывался, что невольным самопожертвованием сумел спасти часть богатств ордена.

*** (Северо-запад Лиории, провинция «Агронские холмы»)

Худощавый мужчина поднёс к носу крохотный шарик благовоний, затянулся и задумчиво изрёк: — Я догадывался, что задание пахнет дерьмом. Но не думал, что буквально…