Кое-как Саргону удалось слегка повернуть обсуждение вспять. Пришлось открыто заступиться за Ма, сказать о доверии к нему, дернуть десятника, чтобы тот разразился целой речью о командной работе, слегка припугнуть демонами-паразитами, которые могут таскать всякую дрянь, вплоть до животных из леса.

Под конец ужина, когда люди во всю обсуждали свои планы на волну, а Кань резво побежал закупать недостающие черепа, свечи и кости у господина распорядителя, произошло еще одно удивительное для Каня события. На дальней шконке завозился, а потом завертел головой и открыл глаза Чжан Юлвей.

Стас с десятником моментально бросились к нему, накормили кашей с ложки, дали напиться воды. Оба они как могли проверили его состояние. Ничего особенного. Просто слегка ослабший организм. Примерно, как у всех остальных после битвы с Придворным. Десятник начал медленно вводить своего подчиненного в курс дела, а сам Стас лихорадочно соображать, что же поменялось конкретно в этом цикле. В случайность он не верил. И через какое-то время сумел выдвинуть правдоподобную гипотезу.

"В прошлые разы атмосфера в отряде оставалась неприятной. Из-за Ма. Плюс, он постоянно ел в одиночестве на своей шконке. Как раз напротив койки Юлвея. А уж негатива у Иккагецу в том случае было хоть отбавляй, хоть ведрами зачерпывай. И я уже знаю, что Ци может быть у любого явления, а демону из города Мертвых сам, гм, Чернобог велел добывать энергию из людских страданий. Но там не было самого демона или следов его присутствия!

Неужели Ци Придворного настолько мощная, что даже в гомеопатических количествах, будучи в чужом организме все равно тянет к себе энергию из внешнего негатива? Охренеть. У меня просто нет слов. Но тогда все сходится. Он не мог победить, пока шла подпитка извне чужими эмоциями. Возможно, что Юлвей сражался не только со своими слабостями, но и с обидой и ненавистью Ма. Жесть. А тут я — мало того, что решил с ним проблему, так еще и подпитал частичкой Лунной Ци препарат. То есть закрыл возможность получения энергии извне. Внутри от моей Ци особого толку не могло быть. Не в таких дозах, по крайней мере. М-да".

Стас лишь покачал головой, глядя на выпученные глаза Юлвея, которому десятник безо всякой жалости или сантиментов пересказывал все последние новости.

— Позови меня, если буду нужен, Акургаль. Рад, что ты с нами, Чжан, — Улыбнулся он своему товарищу. Стасу еще оставалось воплотить в жизнь порядочное количество новых идей, поэтому он поспешил вернуться к своим делам.

— Не уверен, что тоже рад своему пробуждению, но я постараюсь смыть с себя недавний позор, — Донесся до него полуобморочный, но все равно глубокий и решительный голос аристократа.

"Факелы не могут служить маяком в ночи. Простой огонь гаснет от завесы из самого города Мрака. Железо способно убить их, но кровь не вытекает из черных ран, а ржа от прикосновения к проклятой плоти быстро истребляет любое изделие без внутренней Ци. Избегай перекрестка теней — в такое время нелюдь с иных планов бытия приходит без приглашения.

Земная твердь испугана сменой ночи на беспросветный мрак. До самого рассвета любой предмет: будь то камень, ткань или даже металл будет держать Ци, которую ты в него вольешь. По крайней мере, в нашей благословенной юдоли.

Знак Богини Чанъэ будет жечь вторженцев без ритуалов или воззваний…

Водная гладь отразится тысячью стрел когда сквозь нее проглянет Луна, соль и песок сберегут ваши души, а тело укрепит цветущий баньян или чад тростниковый. Гимны ушедшим и трепет свечи успокоят тревожные сны у потерянных душ. Флейт перелив уничтожит навечно порочные связи. Лишь беспокойство свое уходя оставь за порогом. Взгляд за пределы, а сердцем ко внутренней распре готовься".

Стас медленно вздохнул, когда уже в третий раз мысленно зачитал текст пророчества (которое Ба Мяо упорно отказывалась считать таковым). Он чувствовал, что в этот раз стал еще эффективнее, еще больше приблизился к разгадке слов дочери коменданта, вот только это чувство совсем не успокаивало. В прошлый раз все ощущалось также: менялась его сила, менялось окружение, улучшались средства противодействия, появлялась новая информация. Вот только он еще ни разу не прошел этот рут. Отсюда и мандраж вкупе с нервным напряжением и злостью.

"Окей, хватит тухнуть. Давай лучше пройдемся по порядку, что я успел, а что не успел сделать. Первое, оружие быстро приходит в негодность от проклятой крови демонов или нежити. Плюс им в эту ночь сложнее получить рану, а если получать, то она легко затянется и не будет кровоточить. Звучит опасно, но на такие особенности мне уже давно пофиг. Напитка Ци наконечников стрел и копий вместе с пулями и камнями Каня делает бессмысленным любую попытку сохранить свое оружие, все равно после рассвета рассыпется. Эта же напитка позволяет наносить демонам реально опасные раны. Они, а также символика Богини Чанъэ. Ее знак еще и как наведение на цель действует, если малевать на стреле или метательном копье. Впрочем, Камей в прошлый раз и их пехотное копье сделал метательным.

Избегай перекрестка теней — хороший совет, ага, жаль я их не вижу. Хреново, конечно, но это словно говорить: "избегай укуса клеща" или "избегай бешеных собак". Либо сами найдут да грызанут, либо нет. От меня здесь ничего не зависит. Про долгую напитку предметов Ци уже в курсе. Про знак Богини, причем как "доброй" Чанъэ, так и "злой" Нингаль, я уже знаю. Причем, скорее всего, больше, чем сама Ба нюй-ши. Обошелся бы и без такой осведомленности, но что есть — то есть.

Водная гладь отразится тысячью стрел когда сквозь нее проглянет Луна. Здесь мне здорово помог Ма. Вспомнил какой-то там ритуал адептов Чанъэ, объяснил, где малевать знак Богини, какую воду брать, что вообще может получиться. И как напитать всю эту конструкцию энергией таким образом, чтобы ей мог воспользоваться не только я. Оказалось, принцип как со свечами под черепом — защитный круг, знак Богини, хоть из сажи, хоть из костей, парочка песнопений, который и "активируют" обряд, когда придет срок. Подобный алгоритм довольно универсален, но работать сам по себе может только в особых условиях. Таких, как сейчас, ага. Эх, надеюсь, это все сработает. А то битва даже не началась, а я уже потратил прорву энергии на напитку всякой дряни. Если все это поможет не больше, чем в прошлый раз, то я лично вставлю воронку в задницу гребаного Иккагецу и залью ему воду из всех собранных десятником кадушек. Как говорится, вода и землю точит, и камень долбит. Вот и вруну кое-что раздолбит.