Воины спецотряда построились у ворот, Петя проверял снаряжение, давал какие-то указания, делал замечания. Я оправлялся в сторонке от них, подгонял под себя форму, готовясь к переходу. Не заметил, как подошел Ант, взял меня за плечо.

— А вот то, за чем ты приходил вчера.

Открыл небольшую сумку, медленно достал ограненный камень. Я замер, глядя на него. Вовсе он не был белым, без газа он был голубоватый, так же как мой мягко светился, будто светлячок внутри был запаян.

Я сдвинул очки, чтобы посмотреть без прибора. В темноте он не светился вообще, если не считать игры лунного света на гранях. Обычный в общем камень, только темно-синий.

Я протянул ладонь, Ант вложил в нее камень. Ничего особенно и в весе. Только вот тепло было от него, словно только что на солнышке нагрелся в летний полдень.

— Вот интересно, как это работает? — спросил я.

— Я думаю, — ответил Ант, бережно укладывая камень обратно в сумку, — когда придет время, мы все узнаем.

— Ну, недолго осталось.

— Это точно, — вздохнул он и крикнул бойцам. — Парни, выходим! Арт первый, Петя замыкающий!

Построившись в колонну по одному, мы быстрым шагом двинулись через полосу отчуждения в Лес.

Заскрежетали цепи, поднимающие за нами ворота. Скрип стих, когда ветки неблагосклонного к мутантам Леса сомкнулись за крайним в колонне Петей. И мы погрузились в тишину ночного Леса.

Продвигались будто бы по той же тропе, которую прорубили до этого выродки. Это ускоряло движение и гарантировало от ловушек и прочих неожиданностей самого Леса. Иногда только то ветка ожившая норовила за шиворот схватить, то под ногами ночной зверек пробежит, типа ёжика. Но привыкнув к сюрпризам местной флоры и фауны, я уже не шарахался от этих сюрпризов, как в первые дни. Ветка схватила — не оглядываясь смахнул ее. Ёжик ползёт — подожду, или просто перепрыгну колючую кочку. Никаких поганок я больше не пинал почем зря, урок усвоил. Хоть Лес и не любил мутантов, но они к нему все равно относились с уважением. И, как бы не кичились своей независимостью, уважали его законы — ведь они были на его территории.

Почему-то с автоматом я не ощущал себя в Лесу в полной безопасности. Чего-то не хватало, и это было интуитивным. Я на ходу подобрал рядом с тропой длинную более-менее прямую палку метра полтора длиной и толщиной удобной для обхвата. Пока продвигались по тропе заточил один конец — получилось вполне сносное копье, почти такое же, как и мое, только не из железного дерева. Ну, хоть что-то, думал я.

В очках ночного видения было комфортно. Через какое-то время я даже не обращал на них внимания, мягкий корпус плотно прилегал к лицу, не давил. Я даже забыл, что вокруг царила ночь — шел спокойно за мутантами в цепи, как днем. Видимость была ограничена только высокой травой, кустами и колоннами деревьев. А полная луна сверху светила, как солнце.

Примерно через час колонна остановилась. Ант был передо мной, по рации ему передали невнятное сообщение. Я переспросил.

— Мы подошли к Гнезду, — сообщил он вполголоса, обернувшись. — Но похоже выродки оставили свое убежище и удрали.

— Всем табором? — спросил я. — Вместе с детьми?

Ант принял еще одно сообщение по рации.

— Сейчас группа проверит, ждем пока здесь.

А потом поднял руку, попросил всех вокруг замолчать. Что-то было не в порядке в Лесу. В ночной тишине, кроме шума деревьев, даже мне был различим странный звук. Мерные глухие удары, от которых подрагивала земля. И эти удары были все ближе, все отчетливей.

— Оружие к бою! — крикнул Ант.

Все тут же последовали приказу: защелкали затворы, стволы поднялись и ощерились вправо и влево в колонне.

В последний только миг до меня дошло, что это за удары.

Но сказать ничего не успел.

Раздался мощный протяжный рёв впереди, затрещали сучья, трава и кусты падали, как скошенные и через миг огромная туша медведя вломилась в нашу колонну, сминая и расшвыривая лапами сразу несколько бойцов. Затрещали короткие выстрелы. Туша проломилась через тропинку, унеслась в Лес, затерялась за большой сосной. Пули летели вдогонку, срезая траву, кусты, откалывая щепки от дерева.

Рёв раздался ближе, топот, несущаяся на нас туша пробивала себе дорогу через высокую траву. Миг — и трава перед разинутой пастью брызнула в стороны, я словно при замедленной съемке лишь увидел два горящих угля глаз того самого медведетирекса, которого видел в лагере выродков. Теперь этот монстр не был дружелюбным и неуклюжим, он стал воплощением мощной, хоть и тупой и слепой злобы. Падая в сторону, чтоб не попасть под каток этого слона, я со всех сил выбросил вперед копье, целясь в грудь мохнатого монстра.

Туша пролетела мимо, громко ухая лапищами по земле, оставляя за собой вмятины следов. Вслед ей трещали выстрелы. Я успел отпрыгнуть в сторону, перекатился по траве, вскочил на ноги. Безумный рёв огласил Лес. Через несколько секунд раздался глухой удар в березу в десятке метрах от нас, ветки дерева затряслись, посыпалась листва.

Подбежал Ант.

— Ты попал? — крикнул он.

— Не знаю, — ответил я, оглушенный.

— Похоже, что попал! Ну ты даешь! Эту тварь пули не берут!