Она со мной с самого первого дня, и проявляет исключительную озабоченность моим самочувствием. Только вот я не спешу обольщаться, потому что Эл работает на своего хозяина.

— Все в порядке, — отвечаю, потирая ладони. — Просто никак не привыкну к холоду.

И это еще, мягко говоря. Я здесь не вижу ничего кроме снега, льда и, кое где, мха. Даже в моей комнате гуляют такие сквозняки, что гаснут свечи. Но все кроме меня, кажется, привыкли и не жалуются.

— Он должен вот-вот появиться, — не успокаивается женщина, вглядываясь в высокие кованые ворота. — Вы ждете?

— Да, — отвечаю сквозь зубы.

В глубине души я надеюсь, что он просто меня не заметит. У него прекрасно получалось игнорировать меня до и сразу после нашей первой встречи, которая, по совместительству, оказалась свадьбой. С чего бы ему вдруг говорить со мной сейчас?

Три увесистых стука пошатывают входные ворота, а потом по высокой ограде ползут черные тени, напоминающие щупальца.

— Верховный маг Авенты! — кричит какой-то голосистый прислужник и тут же замолкает при виде своего сурового хозяина.

Ворота дрожат, со звоном раскидывают высокие кованые створки по сторонам, и во двор замка входит он.

А ведь я уже забыла, как выглядит мой собственный муж.

Глаза бы его не видели! Сжимаю края белоснежной шубы и пытаюсь спрятать в полах лицо. Только взгляд отвести от него не в силах. От холода и нервов дрожат губы и подбородок.

— Выйдите вперед, — шепчет Эл, подталкивая меня за локоть, но я не двигаюсь с места.

— Нет, — стряхиваю с себя ее руку, и не свожу взгляда с того, кто, вероятно, способен убить меня одной только силой мысли.

Верховный маг Авенты приближается, переговариваясь со своим советником. Молодой и отлично сложенный, весь в черном, из далека он даже выглядит нормальным.

И только темнота, что клубится под его ногами словно туман, напоминает, что внешность обманчива. Там, куда он наступает, снег и лёд таят прямо до черной почвы.

К этой секунде нас разделяет всего-то пара ступенек!

Яростный ветер беспощадно треплет подол платья, в которое меня нарядили, и серебристая ткань стелется прямо под ноги мага, перегораживая ему дорогу. Он ровняется со мной, останавливается и делает глубокий вдох.

— Лея, — он зовет меня по имени обманчиво мягко, и я как под гипнозом поднимаю глаза.

Вижу, что в его коротких пепельных волосах застряли несколько снежинок. Опустить взгляд ниже я просто боюсь.

— Теон… — отвечаю и чувствую, как мир вокруг меня замирает.

— В спальню, — приказывает он, затем откидывает край моего платья носом сапога, и заходит в глубь здания.

Я в шоке оборачиваюсь по сторонам — все без исключения смотрят на меня большими испуганными глазами. Слуги опасаются, что мое неповиновение всем выйдет боком. Эл выпучивает глаза и мотает головой в сторону удаляющейся мужской фигуры. Кажется, что, если я не послушаюсь приказа, сужающаяся толпа затащит меня к нему в комнату силой!

Разворачиваюсь на каблуках и несусь в глубину своего личного склепа.

Ненавидя каждый камушек, из которого возведены эти полы и стены, я быстро шагаю вслед за мужичиной, которому всё равно, поспеваю я за ним или нет. Каблуки отстукивают на каменном полу быстрые неравномерные удары. Я тщетно пытаюсь усмирить рваное дыхание, но куда там! Ведь все дело в бешено бьющемся сердце.

Вхожу в комнату следом за Теоном, и замечаю, что все стены, пол и потолок облеплены тонкой сероватой пеленой. Даже снежно-белый свет из окон, что обычно слепит глаза теперь кажется притушенным и грязным.

— Комната запечатана Тьмой, — недовольно поясняет он, стоя на приличном расстоянии от меня. — Она поглощает звуки.

Вот теперь мне становится страшно совсем в ином смысле. Почему хозяин этого замка, а заодно и всех его обитателей, вдруг решил, что нас не должны слышать?

— Зачем? — сжимаю края платья, прекрасно зная ответ.

Не сказав ни слова мотт пересекает комнату, подхватывает меня и усаживает на холодный лаковый стол.

Я чувствую, что он зол. Сильно зол. На меня! Но за что?

Расшитая ткань тонкого нарядного платья передает жар мужских пальцев, что впиваются в кожу. Он наклоняется, разглядывает мое лицо. Лихорадочный взгляд старательно избегает моих глаз.

— Ты, — его рука исчезает с бедра. Большим пальцем он надавливает мне на нижнюю губу. — Откуда ты вообще взялась?

— Из Третьемирья, — шепотом отвечаю.

Он с насмешкой выдыхает. Ледяные глаза царапают презрением. Все внутри меня сжимается. Последний раз я видела его так близко на нашей свадьбе. В день, когда моя жизнь обернулась шоком.