– А если бы до наших криокапсул добралась какая-нибудь Сибилла Стоун?! – не знаю с чего вдруг и каким образом, но я неожиданно вспомнила имя, которое, казалось, давно стерлось из моей памяти вместе с остатками испарившегося холода криокапсулы.

– Стоун погибла во время того переворота. Хотя я не уверен в этом на все сто процентов. Может быть её забрали в одичавшие земли трапперы. В любом случае с той ночи её в Подгорном городе больше не видели, а до наших капсул в итоге добралась твоя сестра.

– Ты должен был охранять моё тело! Я ведь больше никому не могла его доверить! Себя доверить!

– Прости, но я Данн. Так что должно быть неудивительно, что я предпочёл более эгоистичный путь: вместо того, чтобы оберегать твой покой, я решил уйти с тобой.

От услышанного в эти секунды я испытывала настоящее негодование. И страсть. И восторг. И негодование. Но всё же больше восторг… Как подросток перед первым в жизни сексом!

Совершенно внезапно, словно получив по душе удар разрядом, я поняла, что Лив оказалась права. Это осознание словно под дых ударило меня. Я и вправду в первую очередь думала только и только о Конане!

– Кей! Что с Кеем?!

Я не осознавала, что он может не знать ответа на этот вопрос, ведь он тоже – какой импульсивный, романтичный, дурацкий, крутой поступок! – пережил криосон – ради меня! Я всерьёз думала, что он ответит. И он вдруг действительно ответил:

– Кей здесь, – с этими словами он вдруг подошел к ближайшему к нам огромному вездеходу с большими колёсами. Вездеход был белым, бронированным, с ломаными углами-шестиугольниками, словно созданный для езды по Марсу. Уверенным рывком Конан отодвинул его дверцу в сторону.

Моё дыхание перехватило. Я действительно думала, что прямо сейчас увижу его. Взрослого, шестнадцатилетнего парня, в лице и фигуре которого буду пытаться распознать запомнившегося мне десятилетним ребёнком Кея. Но вместо Кея передо мной предстала знакомая конструкция, образ которой я желала бы позабыть навсегда и при виде которой по моей коже пробежались крупные мурашки с неподдельным холодом. В машине лежала полномасштабная криокапсула.

На первый взгляд всё казалось запутанным. Но Конан был отличным рассказчиком и имел логичные ответы на даже самые абсурдные мои вопросы, так что общая картина вскоре стала чёткой и понятной.

Переворот в Подгорном городе закончился поражением для двух сторон: сначала сторонники и наёмники Айзека были подавлены действующей властью, а уже спустя пять часов Риган Данн был свержен – против тирана восстали его же приспешники, почувствовавшие мощь наступления фундаменталистов. Если вторгнувшихся в город наёмников Айзека пришлось прогонять вооруженными силами, Ригана Данна свергли относительно мирным путём. После того как к власти пришли фундаменталисты, у руля правления Подгорным городом встали Конан, Байярд и Рейнджер. Трио было необычным: Конан не жаждал власти, Байярд не жаждал её даже больше Конана, Рейнджер всё ещё считался новоприбывшим, но именно он в итоге смог удержать на плаву продырявленную после Ригана Данна лодку власти. Конан, сосредоточенный на своей депрессии, вызванной моим уходом в криосон, вскоре окончательно отстранился от власти, в результате чего Рейнджер начал рулить, в то время как Байярд, с целью отойти от политики подальше, записался всего лишь в советники действующей власти. В то же время Рейнджер сошелся с Ингрид, что стало для меня ещё большей неожиданностью, чем его внезапный приход к власти. После того, как Рейнджер сох по мне, он вдруг выбрал намного более зрелую и мужеподобную женщину, нежели я. Впрочем, этот союз наверняка получился интересным: Ингрид всего на пять лет младше Рейнджера, они оба сильные личности и оба умеют драться, как настоящие мужики. Я предположила, что они могут быть сбалансированной парой, на что Конан усомнился, выразив мнение, что, скорее всего, Рейнджер, из-за своего более пластичного характера, нежели тот, которым обладает Ингрид, в итоге может склониться к другому варианту отношений.

Следующие новости касались Дэвида и Талии. Во время волнений в Подгорном городе ни они, ни их ещё нерожденный ребенок не пострадали, так что на момент вхождения Конана в криосон Рейнджер всё ещё планировал стать крёстным отцом мальчика – похоже, они всё же ждали мальчика.

В ту роковую ночь Данте получил несерьёзное ранение в плечо. Его сын в который раз чуть не остался сиротой, из-за чего Данте в итоге всё же принял решение покинуть ряды добровольцев.

Из пятой фракции выжили только Мускул и Волос. Им удалось это только благодаря тому, что они вдвоём, в отличие от Тонкого, Крика и Сомнения, заперлись в капсульном номере на нижнем ярусе и переждали все волнения не высовываясь наружу. Через три недели после переворота они ушли в одичавшие земли, перед этим сказав Конану о каком-то скрытом домике в горах, который они намеревались то ли отыскать, то ли отстроить. С тех пор от них не было вестей.

С Кеем всё было хорошо. Не убит, не ранен, только напуган и только в шоке от того, что в одночасье остался одновременно без двух сестёр. Перед тем, как уйти в криосон, Конан получил от Байярда и Рейнджера обещания – парни пообещали присмотреть за мальчиком. Одновременно с этим Кей самоотверженно выдал Конану обещание присматривать за моей и его капсулами. В этой истории меня сильно удивило то, что Конан за столь сжатые сроки не просто нашёл общий язык с Рейнджером, с которым тогда серьёзно враждовал из-за моей персоны, но доверил ему самое ценное: Кея, меня и свою собственную жизнь. Когда Конан входил в криосон (я даже представлять себе не хотела, каково это – добровольно запирать себя в тесной, холодной криокапсуле) мы были в безопасности. В правлении стояли наши люди и правление это было прочным, за нами должны были особенно тщательно присматривать, но… В начале последнего года нашего пребывания в криосне случилось непредвиденное обстоятельство: Айзек и Лив, после переворота изгнанные в одичавшие земли, при поддержке старых соратников смогли проникнуть в Подгорный город с целью выкрасть какие-то карты. Заодно они выкрали и меня с Конаном, при этом насильно (как меня) заморозив Кея, пытавшегося предотвратить наше похищение. Но это случилось после того, как Конан уже был заморожен. Откуда он узнал об этом? От Айзека.

В одичавших землях Айзек с Лив сошлись с некой группировкой Тихоокеанских пиратов, которую спонсировал Оса Сэвидж. Лив “очень сильно постаралась” втереться к Осе в доверие. Так она, вместе со своими капсулами, в которых были мы втроём, получила билет на пиратский парусный корабль – механических в мире, похоже, не осталось. Во время плавания происходило много интересного: нас в капсулах заперли в трюме; Лив не выходила из каюты Осы; Айзек включил запись чёрного ящика криокапсулы Конана и сначала записал на него послание о том, каким образом его брат окажется в Евразии, а после, не остановив запись, случайно записал собственную гибель – его и вправду выбросили за борт приспешники Осы “по просьбе” Лив. После не остановленный никем чёрный ящик записал ещё три интересные вещи: крушение корабля после его вхождения в гавань Парадизара; слова Осы Сэвиджа о том, что этот корабль был единственным в их арсенале и больше он тратиться на такие небезопасные “игрушки” не собирается – все средства отныне будут направляться на постройку некоего “ковчега”; наши капсулы чудом спасли от утопления, за что Лив громогласно благодарила Осу, на весь пирс и во всё горло называя его “папочкой”. После этого запись, из-за окончания места в чёрном ящике, оборвалась.