— А зачем, собственно, она вам понадобилась? — спросил старик.

— Да ее родственники разыскивают.

— Родственники? — Старик подозрительно посмотрел на Комура. — Что-то не припомню, чтобы она упоминала о родственниках.

— Ну почему? Ведь у нее сестра есть.

Комура вытащил из кармана фото убитой.

— Хорошее фото, — отметил старик, рассматривая его через сползшие на кончик носа очки. — Откуда оно у вас?

— Это Митико? — не отвечая, спросил следователь.

— Разумеется. — Старик удивленно пожал плечами.

— Так вы ее узнаете? — уточнил Комура.

— Я же вам говорю: три года они тут живут. Обе такие вежливые. Всегда первыми поздороваются: «Доброе утро, Миядзава-сан. Как поживаете?» Заболел я, так за лекарствами бегали. Правда, в основном Хироко. Она и постарше, и похозяйственнее. Митико совсем еще девочка. Не будь мой сын женат, лучшей супруги ему не пожелал бы, — скромная, красивая. Только работа у нее тяжелая. Часто и ночью приходится работать. А встретишь ее, когда она с работы возвращается, лица на ней нет, бедняжке. Видно, устает сильно. И сестре она, помню, жаловалась, вся в слезах: «Не могу больше, не хочу». Да что делать? Родителей нет, помочь некому.

— Вчера вы их видели?

— Нет, я позавчера на могилу жены ездил, устал и, вернувшись, вчера весь день пролежал. Подняться сил не было. Это в ваши годы бегать легко, а в мои семьдесят три…

— Неужто столько? Никогда бы не поверил. — Комура решил польстить старику.

— Правда! Это вы из вежливости. — Пенсионер был доволен. — Хотя, с другой стороны… Я же в деревне вырос. А деревенские-то покрепче городских.

Знаете, я долго не мог к токийской жизни привыкнуть… Шум, суета, машины… Все жена — ее тянуло жить в большом городе.

Таро переходил от двери к двери в доме, где жила Митико. «Конечно, едва ли она там с кем-то общалась, — инструктировал его утром Комура, — но почти всегда можно отыскать человека, который поднимался с ней в лифте, почтальона, который видел ее утром, или полицейского, обратившего внимание на позднего прохожего». По пути к месту происшествия Таро представлял себе, как, расспросив множество людей, он уже к вечеру назовет инспектору фамилию преступника.

На деле все оказалось не так просто… Он поднимался с этажа на этаж, нажимал кнопки звонков, стучался, но разговор не ладился. Всех смущал несолидный вид Таро. Таро очень хотелось быть следователем. Будущее виделось ему в розовых красках. Практика только началась, и он прибегал в управление за полчаса до начала работы и жаждал деятельности. В полицию он пришел, окончив университет, после сложных экзаменов в главном полицейском управлении. Люди с высшим образованием здесь ценились, они сразу получали звание младшего инспектора (тем, кто окончил лишь школу, приходилось долго служить, чтобы добиться этого).

Он обошел все шестнадцать этажей, но так ничего и не узнал. Единственно, кто сказал несколько слов о Митико, это соседка, которая жила с ней дверь в дверь, но ее запротоколированные показания и так уже лежали в деле.

Таро присел на скамеечку перед домом.

— У тебя спичек нет?

Высокий длинноволосый парень выжидающе смотрел на Таро. Тот пошарил по карманам. Парень закурил, поблагодарил:

— Ждешь кого?

Таро согласно кивнул.

— А кого?

Скорее автоматически, чем сознательно, будущий следователь назвал Митико, описал ее.

— Видел я ее, ничего девочка. — Парень вдруг нахмурился: — Только зря ты это.

— Не понял…

— Чего же тут понимать? Неделю назад, точно помню, провожаю я свою… ну, подругу, — живет она в этом доме, на третьем этаже. Было часов двенадцать ночи. Нет, позже. В двенадцать от меня ушли. Значит, около часа… Как раз мы подходим, и они из подъезда выходят. Твоя и…

— Может, ошибся ты, а? — переспросил Таро. — У меня фотография есть, взгляни-ка.

— Конечно, она. — В голосе парня не было и тени сомнения. — Лицо у нее запоминающееся. Такие редко встречаются. Правда, не в моем вкусе…

— Значит, они вместе?

— Ну да. Она и здоровый такой мужчина.

— А он-то кто?

— Не знаю. Огромный, чуть ли не вдвое выше девушки. Плечи широченные, взгляд неприятный. Как глянул — не по себе стало.

— А! Так это Такэсита! — воскликнул Таро. — Седой весь, в черном костюме?

— Нет, — возразил парень. — Вовсе не седой он. Волосы коротко острижены, маленькие усики. А костюм на нем синий был…

— Может быть, Курода?

— Знаешь его, что ли? У тебя против него никаких шансов. — И парень с сочувствием добавил: — Я оглянулся — он в свою машину садился. Так что, видно, с деньгами.

Кое-что Комура выудил, поговорив с садовником в садике перед домом, где жила Хироко Сасаки. Садовник вспомнил, что позавчера, во второй половине дня, сестры вышли из дому и сели в такси. Машина их ждала. («Значит, вызвали по телефону», — отметил Комура.)

Инспектор зашел в первый попавшийся по пути бар и уселся с бутылкой пива за столик в углу. Комура уже в который раз принялся размышлять о побеге Кога. Правительство торопило полицейское управление, утром сам премьер на заседании кабинета выразил свое неудовольствие. Но делу это не помогло. Детективы, проследив путь бежавшего до ближайшего шоссе, след потеряли…