– Нельзя позволить ему застать нас врасплох, – бормотала я самой себе, блуждая по трюму в поисках подходящего инвентаря для осуществления моего грандиозного плана по спасению.

Первыми мне на глаза попались капроновые лески с крючками и поплавками таких размеров, что с ними впору было ходить на китов. Ими я опутала перила и ступени трапа, ведущего к нам. Рождественские колокольчики приспособила над входной дверью и во всех местах, куда смогла дотянуть лески потоньше. Получилось очень симпатично, и теперь пройти незамеченным к нам не смог бы даже муравей.

Но это было решением лишь половины задачи. Кроме обнаружения противника, следовало подумать о его ликвидации. Пластмассовое ведро с красной эмалевой краской пришлось как нельзя кстати. Специально для его установки я приспособила хитрое устройство из многочисленных веревок, концы которых находились у меня в руках. Теперь в любой момент мне оставалось только потянуть за одну из них, и ведро опрокидывалось на голову злоумышленника. Единственное неудобство заключалось в том, что надо было обязательно дождаться того момента, когда этот преступник встанет прямо под ведро. В противном случае должного эффекта не получилось бы. Но я надеялась, что народу к нам пожалует много, кто-нибудь да и окажется прямо под ведром.

Выключатель тоже находился под моим контролем, свет или, верней, его отсутствие могло сыграть решающую роль в будущем сражении с врагом. К шпеньку, от которого зависело освещение в трюме, я приклеила еще одну веревку, конец которой тоже находился у меня в руках. На баночке с клеем, чем я для этой цели воспользовалась, была надпись, заверявшая всех, что данный продукт химической промышленности склеит при желании даже стекло с металлом. Не уточнялось только, чье это будет желание. Вдруг в решающий момент клею придет охота покапризничать?

Теперь оставалось лишь дождаться противника. Девочек я решила пока не будить, чтоб они зря не волновались. Так как система сигнализации подала бы мне знак при приближении опасности, то я тоже позволила себе немного расслабиться и задремала. Из этого приятного состояния меня вывел мелодичный звон колокольчика. Я поспешно дернула за веревку выключения света. Трюм погрузился во тьму и тишину, но ненадолго. Дверь со страшным скрипом, которого я за ней раньше не замечала, открылась, и на пороге возникла мужская фигура! К нам пожаловал гость!

Мужчина щелкнул выключателем, свет загорелся, и я узнала нашего визитера, им оказался пьяный в дым капитан. Если несколько часов назад он слегка покачивался и лицо его украшал яркий румянец, то сейчас он держался на ногах только благодаря помощи свыше, а лицо приобрело подозрительный свекольный оттенок. Покачавшись на площадке, он начал медленно спускаться по лестнице. Крючки, которые я понатыкала возле перил, исправно вцеплялись в одежду капитана, но почему-то он не обращал на это внимания. Ограничивался тем, что в особо серьезных случаях досадливо дергал рукавом, оставляя на крючке часть своего костюма. Звон колокольчиков он, видимо, принимал за звон в собственной голове. Во всяком случае, на него он не реагировал.

Зато отреагировали девочки. Первой проснулась Мариша, которая села и лениво потянулась, сбросив с себя плед. Капитан остолбенел. В его затуманенном алкоголем мозгу шла активная работа мысли. Мариша соображала еще быстрей и завизжала первой. Капитан страшно смутился и приготовился ретироваться. С этой целью он бросился бежать, но, к своему несчастью, устремился не к трапу, а в угол, где спала Ира. От визга, который издала Мариша, она тоже проснулась. Единственное, чем я могла помочь капитану, это выключить свет. Пусть выбирается как знает. Я потянула за веревку, но свет, к моему удивлению, не погас. Зато раздался булькающий вопль капитана, на которого опрокинулось ведро с краской. Впопыхах я потянула не за ту веревку, и ведро перевернулось.

Кто просил этого старого идиота останавливаться именно там, где я приспособила ведро? Никто не мешал ему занять любой другой участок. Сам виноват. К такому выводу пришла я, а тем временем капитан сидел на полу, залитый красной краской, и производил на первый взгляд жуткое впечатление, подкрепляемое его дикими воплями о помощи. Издалека краску можно было спутать с кровью.

– Капитан допился до чертиков и свалился с трапа!

Именно к такому выводу пришли матросы, которые подоспели на крики капитана. Врача на катере не было, поэтому они сами бережно подняли страдальца на руки и понесли его наверх. Колокольчики, развешанные на протянутых всюду веревках, они приписали болезненной фантазии хватившего лишку человека. Я не сомневалась, что его попытки рассказать о том, что внизу творится неладное, – взять хотя бы то, что он собственными глазами видел там пару девчонок, а еще неизвестно сколько их прячется по углам, – вызовут только недоумение и смех. Хотя пока он ровным счетом ничего не говорил, а только булькал и похрюкивал.

– И что это все означает? – поинтересовалась Мариша.

Теперь мне еще предстояло объясниться со своими подружками, которым не терпелось узнать, в чем причина разительных изменений в трюме. К сожалению, должна констатировать, что с их стороны по отношению ко мне была проявлена самая черная неблагодарность. Они не только не оценили моих трудов по спасению их жизней, но еще и начали поразительно глупо хихикать. Это было уже верхом безобразия.

– Интересно, что бы вы сказали, если бы вместо капитана к нам пожаловал настоящий убийца? – спросила я, но они лишь разразились громовым хохотом.