– Нет, вот тут я верить не буду.

– Почему?

– Потому. А теперь спросите меня, откуда у меня это, – Иван Васильевич выложил на стол еще одну улику – сам талисман, те самые три монеты без кисточки, которые Петр Андреевич нашел в томике «Вестника Европы».

– И откуда у Вас это? – практически автоматически вопрошал Вернов.

– Это было в том самом томике «Вестника Европы», который Вы любезно дали почитать моему товарищу.

– Вот делай после этого доброе дело! Это лежало прямо в книге?

– Да, было зажато между страниц. Как можно объяснить, что талисман, который якобы у Вас украли, был обнаружен в Вашей же комнате и в принадлежащей Вам книге? И кисточка именно от этого талисмана была найдена в руках потерпевшей?

Вернов молчал, через некоторое время он, наконец, произнес:

– Я не знаю, как это объяснить. Я и в самом деле не мог этот талисман некоторое время найти, журнал не трогал долгое время. Можно было зайти и забрать, а потом и вернуть.

– Вам не кажется, что это выглядит совсем не реалистично?

– Понимаю, но не знаю, какое еще может быть объяснение. А можно посмотреть поближе?

Зазнаев подвинул кисточку и сам талисман поближе к задержанному, тот взял их в руки, поднес близко к глазам, а потом попросил:

– А у Вас не найдется увеличительного стекла?

Зазнаев возражать не стал, он подошел к двери и попросил сотрудника полиции принести лупу, потом дал ее задержанному. Следователь Зазнаев был сторонником выяснять все до мелочей, а также до мелочей объяснять подследственным. Поэтому если задержанному нужна была лупа, чтобы понять какую-то мысль, то он ее получит.

– Вы думаете, что напавший держал талисман в руках, когда нападал на девушку, а она сопротивлялась, схватилась за кисточку и оторвала ее, и кисточка осталась у нее в руках? – неожиданно спросил бывший дипломат.

Сейчас разговор меньше всего походил на допрос, скорее это напоминало совещание коллег.

– Примерно так. Ведь это логично? – ответил следователь.

– Может, логично, но проблема в том, что эту кисточку никто не отрывал, – бывший дипломат говорил, даже немного торжествуя.

– Не понял! Как не отрывали?

– Так вот. Вы когда-нибудь пытались разорвать шнурок, состоящих из нескольких тоненьких ниточек?

– Нет, а что?

– А Вы попытайтесь. Во-первых, Вам придется приложить немало усилий, чтобы разорвать шелковый шнурок. Шелк – очень крепкая нить, разорвать ее нелегко. Во-вторых, в разорванном шнурке оборванные нитки никогда не будут одинаковой длины, а тут кончик относительно ровный. Этот шнурок не разорвали, а разрезали ножом! Как говорил Лао-цзы: «Беда всего мира происходит из мелочи, как великое дело – из малых». Это я к тому, что на такую мелочь необходимо обратить внимание, она может быть решающей в моей судьбе.

Зазнаев задумчиво молчал, потом так же рассматривал концы шнурков.

– Вы можете провести небольшой эксперимент: купите шелковую нить, сделайте шнурок и попробуйте его разорвать или разрезать, а потом сравните с этими. Я уверен, что после этого эксперимента Вы не будете так легко утверждать, что Дуня оборвала кисточку, – посоветовал Вернов.

Зазнаев задумался. Конечно, в его практике сплошь и рядом случались моменты, когда обвиняемые отрицали свою вину до последнего даже при наличии очевидных фактов. Но в этом случае, пожалуй, подозреваемый и в самом деле говорил вещи, над которыми нужно было задуматься. Но оставалось еще кое-что.

– Скажите, Ваш слуга Ли ведь очень Вам предан?

– Да, на Востоке это так принято. В Китае сознание людей пропитано традициями не только даосизма, но и конфуцианства, а там принято почитать старших, причем не только в плане возраста, а преданно служить господину просто само собой разумеется, – пояснил бывший дипломат. Здесь он явно был в своей тарелке. Восток он знал хорошо, не мог не ощущать определенного преимущества перед людьми, когда говорил о Китае, таинственной восточной культуре. Понять Восток дано не каждому, а если уж получилось, то можно ощущать себя носителем чего-то загадочного и таинственного, что посильно не каждому смертному.

– Следовательно, я правильно думаю, что без Вашего распоряжения он шагу не ступит?

– В общем правильно.

– Тогда скажите, зачем Вы отправили Ли сделать ловушку для мальчика? Колья в песке могли его серьезно покалечить или убить!

– Откуда Вы это знаете? – недоумение задержанного было искренним.

– Мы сейчас говорим не о том, как мы об этом узнали, а зачем Вы это сделали, – уточнил следователь.

– Дело в том, что я не пытался убить Павлика. Скорее наоборот. Понимаете, я не могу не обращать внимания, что в доме происходит что-то странное: убили одного человека, ранили другого. Постоянно происходит какая-то чертовщина: пропадают, а потом появляются вещи, эти разговоры о призраке. Поэтому я приказал Ли присматривать за мальчиком, я же не знал, что этот молодой человек, Петр Андреевич, представляет закон, мне он, наоборот, показался подозрительным. Уж больно любопытный. Ли имел указание смотреть, чтобы с Павликом ничего не случилось. Вот он мне и рассказал, что пошел в лес на Лысую горку и там увидел ловушку. Он решил, что самое просто не ломать ее, а сделать так, чтобы никто не мог вступить в опасное место. Он нашел место, где паслись коровы, и принес несколько лепешек, которые бросил на опасное место.