Коста отрицательно боднул головой.

— Постарайся… Син, — устало попросил Глава Фу. Именно попросил, а не приказал. — Мне тоже многое не нравится, но сначала — клан, потом личные симпатии. Постарайся… слово?

— Слово, — Коста развернул ладонь вверх, и наблюдал как над ней гаснет бело-голубой с льдистыми всполохами шарик силы.

— Молодец. Иди отдыхать.

Коста вышел за дверь, прошагал с десяток шагов, а потом стянул сандалии и на цыпочках, покрался обратно, мягко ступая по ковру, едва приминая ворс, как большая горная кошка.

— Что происходит? — Голос менталиста звучал приглушенно, но каждое слово можно было разобрать отчетливо. — Нас загнали в угол плетениями?

— Расскажу завтра. Мне нужно самому встретиться с Главой. Нас… убирают с доски, Дей. И мне нужно подумать. Нет ситуаций из которых не существует выхода… но… у нас нечего поставить на эту партию, кроме репутации…

— Репутации?

— Рода Фу. Как лучших артефакторов предела. Я должен показать то, что не могут ЯнСи и Сей. Что-то, что не может вообще никто.

Дальше Коста не расслышал — они начали говорить совсем тихо, и как он не старался, разбирал только отдельные слова:…усилить охрану… проверить… Син справится…

Коста подождал ещё пару мгновений и также на цыпочках покрался в сторону спальни.

Он справится. Он будет стараться. Он — дал слово. И он будет держать глаза и уши открытыми, после того, что услышал, чтобы помочь клану.

Но чего он никак не мог понять, и даже боялся представить, какими же тогда в понимании Главы Фу должны быть настоящие враги.

Если людей клана Да-архан, которые обращаются с ними так, следовало называть словом — «союзники».

Три дня спустя

Подземелья Да-архан

Коста

Потолок давил.

Подземные залы, полные воздуха, достаточно широкие, явно созданные для тех, кто не привык стеснять себя в движениях, и вообще не привык стеснять хотя бы в чем-то…опротивели.

Он задыхался. От того, что не может увидеть хотя бы кусочек неба над головой. От того, что здесь нет возможности уединения, от всего здесь. Вчера ночью он проснулся от того, что ему не хватало воздуха.Он — задыхался. Еще декада тут, и он будет чувствовать себя, как в островном карцере.

Количество вещей, которые он ненавидел, но вынужден терпеть — множилось. Вода. Октагон, окруженный со всех сторон бескрайним морем зеленой воды. Твари. Необходимость терпеть унижения. А теперь — подземелья.

Он не назвал бы это «оплотом-клана-Да-архан», нет. Он бы назвал это — темницей. Замуруй выходы и входы, лиши доступа воды и воздуха вниз — а он не верил, что есть артефакты, которые нельзя вывести из строя, как говорил Глава — и всё. Ловушка захлопнется. Большая усыпальница, которую даже не нужно строить.

Терпеть. Нужно просто потерпеть. Мастер обещал — всего декада.

Коста помедлил, занеся руку, но не коснулся двери, ведущей в гостевые покои, отведенные для Фу родом Да-архан. Хаади понимающе отступил на шаг назад, привычно давая ему пространство.

Коста размял плечи, сбрасывая напряжение длинного-длинного дня, насмешки, которые ему пришлось проглатывать молча, шутки наследников, куда не включили его, чтобы посмеяться вместе. Потому что смеялись над ним. Усталость, нежелание находиться здесь, тлеющий гнев, всё, что скопилось, чтобы не тащить это в их временный дом.

Господину Фу хватит и так.

Коста сделал несколько широких круговых взмахов руками, и шагнул вперед, но Хаади покачал головой, коснувшись пальцем сначала уголка губ, спрятанных в густой бороде, а потом уголка глаз. Коста кивнул, на миг опустил ресницы, и открыл, натянув на лицо веселую беззаботную улыбку. Глаза вспыхнули непритворной и совершенно искренней радостью — наконец-то этот шекков день закончился, и он сможет обнять подушку.

Шекков. Он даже говорить стал, как «эти».

— Мастер, я — вернулся… Мастер… — Коста постарался, чтобы голос звучал бодро, звонко и даже немного весело.

— Тише, — прошипел змеей Дэй, одновременно бросая купол тишины на приоткрытую дверь мастерской в дальней части покоев. — Можешь не демонстрировать натужно радость, и перестань улыбаться, он спит…

— Спит? Опять? — Коста прошел вперед, отодвинул менталиста, и заглянул внутрь. Он, Хаади и Дэй втроем столпились у двери мастерской, осторожно, чтобы не потревожить купол тишины.