— Визитку поищи, а потом я тебя домой отвезу. И завтра тоже можешь не выходить на смену. Считай, моральная компенсация за херовую работу охраны, — отстраняюсь, чтобы Ася не задохнулась, и ее грудь тут же приподнимается из-за глубокого вдоха.

— Я не хочу пользоваться своим…положением.

— А зря, чудная девочка Ася. Другие бы на твоем месте рады были.

— Мне важно честно работать, — цедит сквозь сжатые зубы, пока я разглядываю стройные ножки.

Нет, все-таки надо хоть немного ее откормить. Если уж Офелия решилась попытаться залезть чужому мужику в кошелек, я представляю, какие там проблемы с деньгами.

Брату ее голову бы оторвал. Как можно быть такой паскудой? Скинуть все на плечи младшей сестры — и ребенка, и долги, а потом съебаться в неизвестном направлении, даже не вспоминая о беззащитных девочках.

Стася сразу перед глазами встает. На фоне этих сраных коллекторов она вообще как песчинка. И ведь не замкнулась после знакомства с ними, хотя оно явно было не радужным. Ко мне нормально отнеслась, не визжала в истерике, на руки шла.

Что бы Ася ни говорила, пчелке не хватает внимания. Мало того что мать свою настоящую не знает, так еще и отец сбежал. А малая видит ведь, что у других детей бывает по-другому, и тоже себе так хочет. Здесь даже психологом быть не надо, все как на ладони.

— Не наигралась еще в самостоятельность? — знаю, что давлю, но без этого сейчас никак. — Тебе же будет проще, если у тебя появится мужик, который будет решать все проблемы.

— А взамен что? Я должна буду исполнять все ваши прихоти? В постели.

— Твои, — машинально поправляю. Раздражает это выканье. — Я же не садист, Асенька. В узел тебя заворачивать не буду, бить плетью до кровавых соплей тоже. Секс, вообще-то, является приятным процессом не только для мужчин.

— Вы…ты не думаешь, что я хочу все по-людски?

— Это как? — заламываю бровь.

— Свадьба, единственный мужчина на всю жизнь…

— Ты, когда пчелке сказки читаешь, не принимай все на жизненный счет.

Забавно, что в этих сказках чаще всего события идут через одно место. И это я еще не говорю про первоначальные их версии, где все совсем не так романтично, как читают маленьким детям.

— Слезай с дивана, трусишка. Из виду тебя сегодня не выпущу больше, а то еще куда-нибудь влипнешь.

— А что подумают остальные? — хмурит свои брови упрямо.

— Ась, ты все равно здесь надолго не задержишься. Думаешь, я позволю своей женщине бегать по ночам с подносом, чтобы другие мужики на нее слюни пусками?

— Хватит меня так называть! Я не принадлежу тебе.

— Скоро мы это исправим. Что там, кстати, с твоей заочкой? Какая специальность?

— Мне пришлось уйти, когда мама совсем слегла. Этот период пришелся как раз на время сессии. Потом Стася, все как-то закрутилось…

— Она в садик не ходит? Почему?

— Пытались. Стася там постоянно плачет, а потом не отлипает от меня, потому что ей кажется, что я ее там брошу, — Ася поджимает губы, радужка в глазах на секунду вспыхивает огнем.

Не признается, но на своего брата она тоже держит обиду. Возможно, даже сильно злится где-то в глубине души.

— Соседка мне помогает с ней, — продолжает, хотя я больше ни о чем не спрашиваю. — Берет скромно за работу няни, иногда учит Стаську на пианино играть. Людмила Григорьевна очень меня выручала, когда я на работу устроилась.

Визитку, которую Ася протягивает мне в раздевалке, я разглядываю секунды три. Ни о чем мне фамилия на клочке бумаги не говорит, я с такими криминальными элементами дел не имею. Но, видимо, пришло время окунуться в дерьмо.

Жду на выходе Офелию, терпеливо не тороплю ее, потому что понимаю — девочке надо выдохнуть и собраться с силами, чтобы сесть ко мне в машину.

— У вас тут такси корпоративное… — мямлит недвусмысленно, снова оказавшись в поле моего зрения.

— У нас водитель, который приезжает к закрытию. А такси это слишком дорого, Ася. Очень сильный удар по моему карману, я могу и не пережить.

— Ну зачем опять издеваться? — старается натянуть угрюмую маску, пыхтит показательно от возмущения, а у самой уголки губ разъезжаются в стороны.

— Чтобы ты улыбнулась. Сказал, довезу — закрой ротик послушно и иди в мою машину.

— Кто-то может заметить…

— Да все и так уже поняли, что ты под моей протекцией, — спокойно пожимаю плечами, кивнув на кучку столпившихся у бара официанток.

— Черт…

Ася тут же поворачивается спиной к ним, а у меня из груди рвется слишком громкая усмешка, из-за которой малышка вздрагивает.

— Считаешь, так тебя никто не сможет узнать? Они уже отлично справились с этой задачей. Готовься, солнышко, к слухам и сплетням о том, как ты полируешь коленками пол в моем кабинете.