— Отменно выглядишь, Офелия. Что за деньги здесь валяются? — осматривается, а потом толкает меня к кожаному дивану и усаживает на него.

— Не знаю…

— Врешь, — рычит мне в губы, наклонившись вперед, удерживая вес тела одной рукой, кулак которой упирается в мягкую спинку позади меня. — У тебя шок, но не настолько. Соображаешь нормально, разговариваешь тоже. Я жду.

— Правда, я ничего не знаю.

— Хорошо. Как скажешь, милая, — оскабливается, отталкиваясь резко и направляясь к двери.

Хлопок. Она закрыта.

Мы «отрезаны» от внешнего мира.

Егор пытается стащить меня с дивана, но я отбиваюсь. Пищу, голос постоянно срывается. Я оказываюсь в той же позе на столе, только теперь сзади ко мне прижимается совсем не шрамированный.

Каждое движение Егора будто выверено. Он легко справляется со мной, легко ловит мои руки и, скрестив их, прижимает к пояснице. Крепко, контролируя силу с поразительной точностью.

Проводит свободной ладонью по моей ноге от самого колена к попе. Сжимает ягодицу, и тут же на нее обрушивается хлесткий обжигающий шлепок.

Я задыхаюсь. А потом снова хнычу, когда действие в точности повторяется.

На третьем разе Егор сжимает пальцы на месте удара. Боль не сильная, но она пульсирует будто во всем теле сразу.

— Все еще ничего не знаешь?

Упрямо молчу.

Ни слова не скажу из этого унизительного положения.

— Попробуем иначе.

Рывок.

Колготки с бельем оказываются под ягодицами. Теперь шлепки прилетают по голой коже.

Раз.

Два.

Три.

По одному и тому же месту.

Ощущение невероятного жжения затапливает сознание.

Так тихо. Очень. Кто-то выключил музыку внизу? Боже, мне нужно хоть на что-нибудь отвлечься…

— Тебе это нравится, да? — хриплый голос, горячее дыхание на моей прижатой к столу щеке. — Хорошая девочка хочет быть отшлепанной?

— Нет… Это вы здесь извращенец…

— Нет? Проверим, упрямая моя?

Ладонь мягко оглаживает внутреннюю сторону бедра. Егор ставит ноги так, чтобы я не могла свести свои. Раздвигает складочки пальцами.

— Точно нет? Мне вот кажется, что ты нагло врешь. У тебя здесь очень мокро, Офелия.

В подтверждение своих слов он легко проскальзывает двумя фалангами по всей промежности, распределяя естественную смазку по коже.

Это все адреналин. Всплеск эмоций, шок, поехавший из-за испуга рассудок. Господи, я поверю во что угодно, но только не в правду…

Глава 8

Твердая выпуклость вжимается между ног. Егор продолжает оглаживать мои горящие от шлепков бедра, сжимает пальцы на них, вырывая из моей груди новые глухие стоны, которые я изо всех стараюсь глушить до минимума.

— Ну что, Ася, признаваться будем? Или мне продолжить?

— Не надо, — снова пытаюсь выпрямиться, но тяжелая ладонь надавливает между лопаток, пригвождая обратно к столу.

— Ты не представляешь, насколько мне сейчас сложно бороться с соблазном, — кончиком носа по моей щеке, вдыхая зачем-то мой запах. — Может, к черту это, Офелия? Рано или поздно я все равно тебя трахну, так что мешает поддаться моменту и поиметь тебя прямо сейчас?

— Оставьте меня в покое. Я просто работаю здесь, в-вы…вы мой начальник.

— Это сильнее заводит, согласись? Малыш, ты правда считаешь, что после всего я возьму и отстану от тебя? — его эрекция упирается мне в ягодицы. — Не ерзай так. Твоя попка и без этого манит.

Замираю, прикрыв глаза. Горячие губы вскользь проходят по шее, зубы смыкаются поверх пульсирующей жилки, кончик языка ныряет во впадинку ближе к плечу.

Почему все так остро? Почему каждое прикосновение ощущается как разряд электричеством?

Я не могу это контролировать. Мне дико страшно, но… Это предательское «но», из-за которого хочется шагнуть за черту и позволить мужским рукам творить нечто большее.

Там, ночью в коттедже, когда Егор заставлял меня скулить в подушку… Ему все-таки удалось выбить мой первый оргазм с мужчиной, удалось вывернуть меня наизнанку, оголить каждый нерв в моем теле.

В теле, которое по каким-то непонятным мотивам отчаянно хочет подчиняться именно этому мужчине.

Егор отступает. Просто в какой-то момент отстраняется, подтягивая назад мои трусы с колготками.

Тишина давит.

Он молчит, я тоже. Ни единого слова, ни единого звука.

Катастрофы не случилось, но мы в одном шаге. Мы? Или я?