Опять он все перевернул с ног на голову.

Но контуры комнаты уже таяли, и Дари сморил сон.

Глава 4. О разбитом сердце

Дари открыла глаза. Распахнула рывком оттого что по телу разливалось нечто неведомое, жгучее, жаркое, заполняющее ее до краев и вот-вот готовое выплеснуться.

Она помнила все, что было ночью. И странный сон под утро.

Она спала крепко, вот только хоть и осторожные, но весьма нескромные прикосновения… нет, не разбудили, но…

Перышком скользнуло по груди. Сорочка была мокрой от пота. Еще касание. И снова. И снова. Губы подули на шею, отвели мочку уха языком. Кажется, она растеклась звездочкой по постели и издала ужасно неприличный возглас. Внутри бушевала буря. Ладони комкали простыни, она тяжело дышала, почти слыша, как вторят ей чьи-то стоны сквозь зубы. Так было до тех пор, пока невесомое прикосновение, дуновение дыхание не коснулось… бедра. Кажется, сорочка задралась. Возможно. Наверное. Ведь это лишь крепкий сон — пел ветер.

И неважно, что ласки сводят с ума. Неважно, что губы прокладывают дорожку от виска к груди. Кажется, она выгибается. Наверное, ее колышет огромная волна, обнимая за плечи, вот-вот готовая отпустить, позволить сорваться…

Всхлип. Ледяной отсвет. Чей-то далекий смех.

"Сделай выбор! Сделай выбор, невеста!"

Круговорот лиц, которых не видно. Кто здесь самый смелый? Нет таких!

Ощущение ускользающего счастья. Темная волна, поднимающаяся из груди.

— Ты мой!

Но она знала, что это неправда. Она сама не знала чего хочет. Слишком для нее одной.

Проснуться настолько… разбитой было ужасно. Никакой библиотеки не хотелось. За дверью снова, как в детстве был большой и почти враждебный мир. И этот мир…

— Мррр… уууу...мярррр! Мяяяяя! Вуррр!

Незнакомый звук заставил подскочить. Это еще что такое?!

Дари вздрогнула, закрутив головой. Спустила ноги с постели, замечая, что сорочка, которую она собиралась надеть перед сном, отсутствует. А вместо нее… рубашка. Достаточно глухая, с длинными рукавами. Ее кто-то переодевал? Или сама ночью просыпалась после кошм… то есть встречи с родичем, да сохранит Мрак его кости.

— Мяяяяфррррр! — возопили снизу совсем протяжно.

На полу, прикрытая краем одеяла, стояла коробка. А в коробке сидело оно… Счастье.

Потому что только у счастья бывает такой нос кнопочкой, большие круглые ушки, усы торчком, упитанная пушистая попа и затравленный вид несчастного коти.

— Ты кто, чудо? Как сюда попал?

Она наклонилась, и зверь среагировал на голос. Не так уж он и мал. Крупный котенок. Ухоженный. И глаза — слишком умные, яркие.

На миг она утонула в них, а магия вырвалась тонкой струей, обволакивая мохнатого питомца. Раньше только слышала о таком.

— Ах, какой чудесный подарок вам приподнесли, леди! — всплеснула руками вошедшая после стука служанка.

В эти дни им позволяли приносить леди завтрак и следить за комнатами. А у нее — еще и за детьми. Лиока — смешливая девочка с необычайно яркими рыжими косами, Дари нравилась. Напоминала ее саму еще совсем недавно.

— И чем же он хорош? — уточнила, ощущая жажду игривого чуда поноситься вот тут как следует.

Здесь же такой коврик! Сколько ярких длинных тряпочек! Хозяйка не кормит, не чешет, молчит, мяяяяя!

Нахаленыш. Уже учесала ведь.

— Как же, миледи, это ведь котенок играссов. Они барсам родичи, но выведены магически. Нет охранника вернее, эти магические звери очень умны!

Умный зверь уже спихнул чашку — неубиваемую — магией зачаровали от мелких — и теперь гонял ее по ковру, как мышь.

— Это те самые играссы, которых один питомник на всю империю и очередь на котят на двадцать лет? — уточнила холодея.

Неужели Его Высочество… За что он так?! И ведь не отказаться от зверя. Тот уже запечатлел хозяйку и без нее от тоски умрет. У, животинка пушистая, фырчащая!

— Мррр?

Подошел. Потерся, явно на ручки просясь. Это не котенок, а лосенок!

После завтрака — легкого и быстрого — пришлось поспешить в библиотеку. Кроме проекта нужно было уточнить еще как минимум две вещи. Потому что предку Дари не могла не верить.

— Ты сделай, что должна, ма-али, — братик был слишком серьезен. И глаза — темные, глубокие, смотрели испытующе. Не по-детски, — не отступай. Вперед и вверх. Ты достаточно нас защищала…

Она вздрогнула. Откуда Дарин знает девиз рода? Родовая память так полно открылась ему?